Каюк потянулся к тележке:
— Нафига так? Неудобно ведь. Дай помогу.
Я сбился с шага и сказал:
— Ша! Потом. Сейчас давай договоримся: ты молчишь, что бы я ни
отчебучил, лады?
Каюк непонимающе захлопал белесыми ресницам, почесал голову,
стимулируя извилину.
— Ну… да.
— Пообещай. Ляпнешь хоть что-то – убью.
— Лады: я молчу.
До самых ворот я без труда толкал тележку, а когда увидел цель –
армянку с абрикосами – сделал вид, что мне очень тяжело. Ну просто
очень! Вот прямо сейчас и умру от непосильного груза. Торговка нас
заметила. Вытянула шею, глазам своим не веря. Я специально сбавил
скорость, чтобы она рассмотрела мою покупку и подумала, что в
нижнем ящике абрикосы, как и в верхнем, и их много.
Похоже, повелась. Расстроилась чуть ли не до слез.
— И почем купил? – не сдержала любопытство она, уперев руки в
боки.
— Двести! – улыбнулся я. – Последнее забрал. Повезло.
И неторопливо потопал дальше, ловя недоуменный взгляд Каюка,
который так и не понял, что я делаю. В паре метров от армянки я
остановился, делая вид, что перевожу дыхание, обернулся и
сказал:
— Мне пять кэгэ не хватает. Если за двести продадите –
возьму.
— У меня двадцать семь килограммов, — проворчала она. – Возьмешь
все – черт с тобой!
Е-е-е! И стоило ей поначалу ломаться? Я тяжело вздохнул, потер
лоб, изображая бурную мыслительную деятельность, и пробормотал:
— Но мне уже не надо столько. Отец убьет!
— Сто восемьдесят бери! – От волнения у женщины прорезался
акцент, она покосилась на машину, откуда пробасили:
— Бери все, да? Триста продашь, хорошо получишь.
Я разыграл растерянность, посмотрел на Каюка, который развел
руками. Потоптался на месте, сделал вид, что в смятении. Была бы
мобила – изобразил бы звонок начальнику. Тяжело вздохнув, я махнул
рукой.
— Сто восемьдесят за килограмм, беру все, но без гнилья и мятых.
– Я покосился на картонные коробки. – Вместе с тарой.
Из машины вылез водитель, седой усатый армянин, вытащил коробки,
мы с Каюком принялись перебирать товар. Хороший, надо сказать. Не
пострадавший от дождя. Потратили на это, наверное, полчаса.
Погрузили коробки на тележку и вдвоем потолкали ее вокруг рынка на
остановку.
— Круто, блин, ты их развел! – восхитился Каюк, когда мы немного
отошли.
— Нет, сперва торгаши нас хотели развести. А мы провели
обоюдовыгодную сделку.