— Лежат они ему давно! С дерева подавай! А икры тебе черной не
подать?
И чего расшумелась?
Я направился к воротам, колесами тележки взбалтывая бурую жижу.
Каюк, оглядываясь, семенил следом. Мы вошли на территорию рынка и
обнаружили, что овощные ряды тоже опустели, из четырех мест было
занято хорошо если одно, и стояли там в основном перекупы, которым
не нужно быстро избавляться от товара, а значит, задешево никто мне
продавать не станет.
— Побудь тут, у ворот. С тачкой.
— Чего это?
Не стоит ему говорить, что он тупит и все мне портит.
— Так надо. Стой. Прошвырнусь.
Каюк тяжело вздохнул, но послушался.
Я пошел между рядами среди немногих покупателей, которым
хотелось месить грязь. Убитые кроссовки набрали воды и захлюпали.
Абрикосы были в трех местах – в двух по триста, в одном мятые по
сто – точно не мой вариант, такие не доедут.
— Картошечка молодая нужна? — обратилась ко мне заморенного вида
старушка.
Перед ней на прилавке лежала горка розовой картошки, клубни были
среднего размера, с тонкой кожицей. Видя, что я остановился,
старушка обрадовалась и усилила натиск:
— Со своего огорода, свеженькая, пальчики оближешь!
— И почем?
Видно было, что старушка торговать не умеет и преодолевает
неловкость, озвучивая цену.
— Триста. Если два килограмма — двести пятьдесят.
— А всего у вас сколько? — спросил я просто так, не планируя ее
брать.
— А вот ведерко. Все возьмешь по сто пятьдесят?
Она выдвинула ведро из-за прилавка.
— А и возьму, — махнул рукой я, поскреб картошку ногтем – шкурка
снималась хорошо, просто идеально. И забрал все. Будет вместо
абрикосов. — Взвесьте ее пока, я за тележкой сбегаю, минут через
десять вернусь.
Пока топал за Каюком, в голову пришла забавная хитрость.
Сработает ли? В конце концов, я ничего не теряю, буду
трикстерить.
— Ну че, нашел? — спросил Юрка.
— Нашел. Да чуть не то. Идем.
Огибая лужи и неся тележку в руках, мы добрались до
бабульки.
— Десять килограммов ровно, — отчиталась она, мы пересыпали
картошку в деревянный ящик.
— А газет у вас не найдется? – обратился я к старушке.
Та с готовностью протянула мне газету, из которой делала мерные
кульки.
Я разложил картошку в ящике, поставил его на пустой, накрыл
газетой и вернулся к мятым абрикосам, где долго выбирал более-менее
целые. Они оказались слегка зеленоватыми, но пару килограммов я
наскреб, разложил их красиво на газете поверх картошки, спелыми
боками кверху. Если не приглядываться, можно подумать, что и нижний
слой — тоже абрикосы. Выставил тачку перед собой и принялся толкать
в сторону ворот, через которые мы пришли, хотя нам нужно было в
другую сторону.