И
фиг бы у него получилось. Стрел у нас — сотни увязок, а дистанция
плевая. Для стрельбы, не для абордажа.
А
что там Йоран со товарищи?
Ух
ты! А они, кажется, решили удрать.
Но
это вряд ли. «Северный змей» — очень быстрый кораблик.
—
Энок, чего ты ждешь? Почему не бежишь, как твой лысый
братишка?
В
ответ — невразумительный вопль с «Чайки».
—
Опять не веришь? Так встань и посмотри! Не бойся! Я, Ульф-ярл, даю
слово, что тебя не убьют, пока ты смотришь. Глянь, как удирает твой
брат!
И
своим:
—
Если покажется — не стрелять! На румах — суши весла!
Поверил.
Поднялся. Поглядел. Огорчился.
Охарактеризовал союзников как потомство давно и скверно умершей
свиноматки. Поглядел на нас. Оценил диспозицию.
И
проявил смекалку.
—
Если ты отпустишь нас, я не стану тебе мстить!
—
Если ты прямо сейчас проткнешь себя мечом, я отпущу твоих людей! —
внес встречное предложение я. — Даже оставлю им кое-какое оружие в
память о том, что мы когда-то вместе ходили под парусом с
Вороном!
—
Я вызываю тебя на хольмганг, Ульф-ярл! Кто победит…
—
Я уже победил! — перебил я. — Сколько твоих людей способно драться?
Сколько умрет прежде, чем весла твоей… Нет, уже моей «Чайки»
упрутся в воду?
—
Ты боишься меня?
Ну
да, опасаюсь. В бою я его не видел, но склонен думать, что Рагнар
назначал командиров не за внешние данные.
—
Давай я его убью!
Медвежонок.
Вариант. Но не идеальный.
—
Скажи, брат, если ты его убьешь, что будет с его
хирдманами?
Медвежонок пожал плечами.
—
А если его убью я?
—
А ты справишься? — С сомнением. — Энок — сильный поединщик, как я
слыхал. Убил многих.
—
Ты не ответил на мой вопрос.
—
Ха! — Медвежонок хлопнул меня по плечу так, что я едва не выпустил
румпель. — Кто-то точно захочет сунуть ногу в наш
сапог![1] Если ты оплошаешь, и он тебя
убьет, то проживет недолго! Но что я скажу твоим женам?
—
Что позаботишься о моих детях!
Давненько у меня не было хольмгангов. Даже
как-то соскучился.
—
Договорись с ним! Длинный, прими руль! Мне надо сменить
рубашку!
—
Лишь бы не штаны! — сострил свей и тут же схлопотал оплеуху, от
которой аж звон пошел.
—
С уважением к ярлу! — прорычал Стюрмир.
Длинный поправил съехавший шлем и отвесил мне
поклон.
Юморист, блин. Другой ярл за такую шутку мог
и к рыбам его отправить. Но я добрый. Тем более Длинный — отличный
боец. На голову выше среднего хирдмана. В обоих смыслах. Но за
языком следить должен.