- Хватит! – не вытерпел Клим. В этот
раз он стоял посреди парка, где гуляли празднично разодетые люди, и
вопил, силясь найти своего мучителя в толпе. – Я сделаю это! Что ты
от меня хочешь?
- Ничего необычного, - снова до
отвращения знакомое шипение. – Просто подойди к цесаревичу
Владиславу и скажи: mori, corpus.
- Умри? Тело? Что за бред? –
раздраженный голосом невидимого собеседника, Клим резко повернулся
назад и едва не утонул в бездне непроницаемых черных глаз,
сверлящих его мозг невыносимой болью. Ноги сами собой подогнулись,
и студент опустился на колени, сжимая виски. Он сдался. – Да, я
сделаю это, господин!
- Прекрасно! Слова, которые ты
произнесешь, активатор Дара, который я тебе передал с помощью рун.
Как только ты окажешься рядом с наследником русского престола или,
что еще лучше, с самим императором, произнеси ключевые фразы и
увидишь, обладателем какого могучего оружия ты стал!
Страх, что он должен погубить
представителя императорского Рода, мерк перед невыносимой болью
пылающей татуировки. Следовало принять волю господина или пойти
против. Но любая мысль о желании соскочить с несущегося в пропасть
поезда заканчивалась приступами и холодным душем.
А что касалось обещания стать
обладателем некой Силы… Скепсис Клима был окончательно уничтожен в
один из вечеров, когда он столкнулся с гоп-компанией в Никольском
саду, через который решил пройти, чтобы значительно срезать путь до
дома. Шестеро крепких парней, сидевших в летней беседке, посчитали
одинокого в поздний час прохожего легкой добычей, и не преминули
остановить Храпунова для вдумчивого осмотра его карманов.
Худощавый и долговязый Клим драк не
боялся; он вырос в рабочем районе, общаясь с отпетыми хулиганами,
по которым тюрьма рыдала горючими слезами и, нередко – с блатными.
Так что опыт подобных встреч не испугал парня, но было бы глупо и
безрассудно вступать в перепалку. Любая фраза становилась спусковым
крючком к драке. Сейчас некому было прикрыть его спину, а ребята
эти спортивные, азартные, подогретые дешевым портвейном.
Клим понял, что мирно им разойтись не
удастся. Он вдруг захотел узнать, а не соврал ли голос из снов
насчет активации Дара, да только нерешительность и боязнь, что
использует впустую подарок господина, не позволила ему сказать
«мори, корпус». Однако под одеждой невовремя зажгло огнем.
Как-будто на грудь снова насыпали углей. И что-то произошло.