— Да, насколько я знаю, больше никого в живых не осталось. Ему
повезло исключительно потому, что его тоже посчитали погибшим от
взрыва. Он лежал там весь в крови и обгоревшей одежде, его приняли
за труп. — Вика споткнулась о корень и чуть не упала, пожалела в то
же мгновение, что лезет в эту область воспоминаний, но было уже
поздно. Оглянулась на торчащую из утрамбованной тропы корягу и
подумала о том, что и прошлое так же вечно торчит и заставляет
спотыкаться в настоящем.
Маша поддержала её под руку и не дала упасть, остановилась рядом
с ней и мягко положила ладонь на плечо.
— Это очень многое может объяснить, но и дать надежду.
— Что объяснить?
— То, что с ним происходит очень похоже на вину выжившего. Он
ведь часто рассуждает относительно себя и разных долгах, да? Об
абстрактной справедливости? Говорил что-то похожее?
— Ты знаешь… да, он такое говорил и не один раз…
Вика замерла, возвращаясь в давно забытый водоворот эмоций.
Я не спасаю никого, Вика. Я возвращаю долги. Огню.
— Вик? — Маша настороженно вгляделась в её лицо, будто бы увидев
там жгучий страх, который как кислота начал разъедать середину
живота Виктории.
— Ты права, — моргнула Вика, пытаясь выбраться наружу из
пугающих воспоминаний, — я думала это прошло. Но нет, оно снова
вернулось и в этот раз из-за меня.
— Снова здорово! — всплеснула руками Маша. — Это из-за его
бывшей, которая припёрлась беременной и типа обездоленной давить
ему на жалость и чувство вины. И всех её козней, что она строила в
надежде избавиться от тебя и единолично завладеть деньгами и
вниманием Андрея.
— Он почти смирился и простил себя, а со мной это его чувство
снова усиливается. Я катализатор…
— Это не ты! — пыталась достучаться Маша, — это его психика!
Вина выжившего заставляет его искать в том, что он жив логичное для
его совести объяснение, говорит ему, что это ошибка, и он тоже
должен был умереть как и весь его отряд. Что с момента его
неудавшейся смерти всё идёт не так по его вине, что будто бы он
создал тем, что жив, какое-то неправильное ответвление реальности и
теперь всё, что происходит — на его совести. Вообще всё!
— А говоришь, фантастику не читаешь, — глянула на неё со
скепсисом Вика.
— Не читаю. Почти. Больше смотрю, если в главной роли любимые
мужики. Но я не об этом, не уводи с темы! Самое плохое в такой вине
— это когда человек считает, что можно всё исправить одним очень
простым для него способом.