Что-то было в этой случайной встрече. В этом человеке...
Глеб пьяно задумался, глядя в захлопнувшуюся перед носом дверь,
затем махнул рукой, покачнулся, разворачиваясь на месте, и
направился на соседнюю улицу. Договариваться с кузнецом о продаже
старого меча.
Пусть хоть за три монеты.
Деньги требовались и здесь.
У хирурга дрожали руки.
Глеб заметил это, когда уже лежал на операционном столе. Он
хотел отказаться от операции, перенести ее на следующий день и
открыл было рот, чтобы во всеуслышание объявить о своем решении, но
сестра поднесла к его лицу пластиковую маску. Глеб вдохнул
тошнотворно сладкий газ, и слова забылись. Медленно-медленно
поплыло сознание. Закачалось. Вспухло, наполнив собой всю
операционную.
Глеб видел все. Но видел как-то странно.
Теперь дрожали не только руки хирурга. Он и сам дрожал. И
сестра в белом халате. И белые стены, и потолок, и слепящий свет
круглых ламп...
Все дрожало и кружилось. Быстрее, быстрее.
Бешено...
Глеб зажмурился и уже не мог открыть глаза.
- Через две минуты приступаем, - эту фразу долго-долго
выговаривал чей-то незнакомый голос, мучительно растягивая слова,
словно тугие мехи гармони...
Он пришел в себя в палате и не сразу понял, где
находится.
Болела голова. Он хотел потрогать висок, но руки не
слушались. Он вообще не ощущал их. У него не было рук!
Глеб в ужасе вскрикнул, и тотчас рядом скрипнула половица.
Морщинистое старушечье лицо склонилось над ним.
- Очнулись, голубчик? Все хорошо. Через два дня вас выпишут.
Поспите пока. Поспите... - Голос старушки был ласков настолько, что
хотелось плакать.
Но руки не слушались по-прежнему, и Глеб
пробормотал:
- Где... руки?..
- Все хорошо, голубчик. Мы вас спеленали, чтобы вы не
трогали голову. Не надо трогать, пока не заживет. Так врач велел...
Спеленали, как дитя. Спите, спите... - Сиделка баюкала мягким
заботливым шепотком, а в черепе гудел целый завод, там что-то
гремело, щелкало, стучало. Там кипела работа. На короткие мгновения
вдруг устанавливалась полная тишина - исчезал заводской шум, но
вместе с ним пропадал и голос старушки. Только шевелились бледные
тонкие губы. “Спите, спите...” - читал Глеб их движение.
“Спите...” - и он засыпал...
1
За старый клинок удалось выторговать четыре серебряные
монеты.
Не так уж и плохо.
Глеб возвращался от кузнеца в приподнятом настроении. Хмель
выветрился, вернулась ясность мышления.