- Я мало воевал, - скривился
старшина. – Почти в самом начале контузило меня знатно, и пуля
плечо поцарапала. Еле в себя пришёл. Это вон тот Димка воевал, -
кивнул старшина на занимающегося своим делом парнишку. -
Руки у него торчат оттуда, откуда надо.
Мойша с интересом пощупал
вмятину на шлеме старшины. Да, уж знатно прилетело. Потом он с
таким же интересом посмотрел на парнишку, вцепившегося в немецкую
винтовку, как голодный кот в мышку:
- Что-то слишком он молодой для
бойца, - протянул ефрейтор. – А кто он, на минуточку, такой? И как
здесь оказался?
- Тут такое дело, - замялся
старшина. – Потом расскажу. Ты, это, давай ефрейтор Мойша доложись,
как у нас дела в роте.
Из доклада ефрейтора выяснились
печальные подробности. От их роты в строю осталось двадцать
человек, считая со старшиной. В результате последней атаки
гитлеровцев рота потеряла убитыми ещё семь человек, плюс столько же
ранеными, которых отправили в тыл. Из ротного начальства остались
только старшина Дубинин и ефрейтор Цак. В остальных двух ротах
батальона дела ещё хуже: в левофланговой роте осталось всего 14
человек во главе с младшим сержантом Сказкиным, а за нами окопалась
третья рота в количестве 17 человек. Командиром там сейчас сержант
Иванов. Вот и весь батальон. Командовать батальоном командование
полка прислало младшего лейтенанта Егорова, он обосновался в
третьей роте во второй линии траншей. Вот только батальон стал
меньше роты. Егоров приказал старшине через Мойшу, чтобы этой ночью
Дубинин булки не расслаблял, так как немец может и ночью полезть,
ведь он по всему фронту лихорадочно ищет дыры в нашей обороне. Если
найдёт, то просочится и пойдёт гулять по нашим тылам – это его
любимая тактика. Надо отдать должное Егорову – он организовал
доставку боеприпасов в роту и горячий обед, но толком не сказал,
что делается справа и слева. Обстановка всё время резко меняется,
но Егоров сказал, что надоело отступать.
- Вот только о подмоге командир
скромно промолчал, - вздохнул Мойша. – Сказал – людей нет, но вы
держитесь.
- Вон она сидит подмога наша, -
кивнул в сторону Димки старшина. – В единственном числе, зато
стрелять умеет.
- Где ж тебя стрелять научили?
– затронул Димку ефрейтор.
- Дык, я же этот, как его,
хрущёвский стрелок, - бодро отрапортовал Димка, отвлёкшись от
изучения трофеев.