Потом камнем преткновения стал мужчина – хирург и категорический
отказ допустить его к телу женщины.
В итоге, когда я в очередной раз сказал, что женщина умрёт, эмир
наконец решился, но с несколькими требованиями. При операции будут
присутствовать мамки и мужчина не прикоснётся к телу женщины
непосредственно. Кроме живота, всё тело будет скрыто тряпками.
Фух, как же трудно с вами господа дикари.
Операция будет произведена, когда акушер определит. Вышло через
три дня. Наша бригада в лице трёх врачей и Азы отбыла вместе со
мной естественно, ко дворцу. Мы тащили с собой несколько сумок с
необходимым. Я, с его Высочество остались ждать, с нами было ещё
трое – это двое его советников, Талиб ибн Микаил и Абу ибн Ицхак.
Один не добро посматривал на меня, второй же рассматривал
пролетающих птичек в окно. Третьим был мула в белом тюрбане
перебирающий чётки, он сел в сторонке и, казалось, не обращал
внимание на происходящее.
Что-то долго они, я начал переживать. Что будет, если что-то
пойдёт не так. Выпустят ли нас, если да, то сможем ли мы продолжать
работать тут или придётся перебираться в другой город. Проверил, на
месте ли мой пистолет. Буду отстреливаться и спасать наших женщин.
Прошло больше двух часов, когда из комнаты, где происходила
операция, выбежала девушка, потом женщина постарше вышла и что-то
сказала Эмиру. Мы все с замиранием сердца следили за его реакцией и
когда его напряжённое лицо расслабилось, и он громко крикнул, -
Радуйтесь правоверные, у меня родился сын. Сразу все кинулись
поздравлять властителя.
Не понял, а куда дочь делась или она не в счёт?
Нас повели в другое помещение, где был накрыт стол, т. е. помост
для еды. Нас посадили, причём меня рядом с эмиром. Все, кроме меня
прочитали молитву – «Бисмиллях Ал-Рахмани Ал- Рахим» и ещё одну, я
тоже прошептал что-то соответствующее моменту, молодые девушки
подали нам чаши для омовения рук, и мы приступили к трапезе. Честно
говоря, не лез кусок в горло. После того, как мне подали второму
после эмира чашу для омовения, все стали злобно поблёскивать на
меня глазами, невольно не захочешь есть. Только Абу ибн Ицхак
ухмыльнулся в бороду. После заздравиц эмиру, его сыну и жене,
хозяин неожиданно поблагодарил меня за моих умелых лекарей.
С радостью дождался момента, когда можно будет уйти. Я встретил
только Николая, нашего хирурга. Он и рассказал, как прошло. Были
осложнения с матерью, могли её потерять, но обошлось. А дети вполне
здоровые, их сразу унесли мамки к кормилице. Наши женщины остаются
здесь до выздоровления матери, да и за детьми надо проследить.
Обещали все условия для Риты и Майи Семёновны. Они только просили
передать с посыльным их личные вещи, которые мы в этот же день и
отправили.