Прийти в
себя Теслину удалось лишь через десять-двенадцать дней, когда в его
голове, наконец, стало немного проясняться. Окончательно оклемался
он к обеду. Тогда же его впервые стали посещать мысли о
будущем.
– Окажусь
в Союзе, и что потом? – размышлял ученый, вытянувшись на лежанке и
положив руки под голову. – Куда податься? Что делать? К вождю
идти?
Повисли в
воздухе прозвучавшие вопросы, на которых совсем не находились
ответы. Вернее, ответы у Теслина были, но они ему категорически не
нравились. «Иосиф Виссарионович излишне крут, да и не добраться до
него. Там такая стена, что мама не горюй. Чай помню, застал
немного…». Тут он, как некстати, вспомнил то, что писал сам Тесла в
своих дневниках о Советском Союзе и Сталине. Признаться, читая те
строки, он не раз давил в себе смех. Великий серб много не знал о
жизни в стране Советов и поэтому излишне идеализировал ее, и
особенно советских руководителей. Чего только стоили слова Теслы о
том, что ученые в Советском Союзе могут совершенно не заботиться о
хлебе насущном и спокойно заниматься «чистой» наукой. Серб называл
Союз страной обетованной для ученых и искренне жалел, что в свое
время не поехал именно туда. «В Союзе, конечно, ученых уважали, но
не настолько… Боюсь, Тесле бы там понравилось далеко не
все».
– Тогда
что делать? Когда я прибуду, до войны останется не больше двух
недель. Это кошкины слезы. За это время почти ничего не сделаешь, –
с горечью признавался он сам себе. – Даже, если мне каким-то чудом
удастся выйти на самого Сталина и убедить его в правоте моих слов,
это все равно ничего не изменит. Немец уже занес свой молот над
нашей головой. Мы просто физически не успеем ничего
сделать…
Теслин
вновь замолчал. Испытываемое им сейчас чувство было ему очень
хорошо знакомо. Это чувство полнейшего, абсолютного бессилия
что-либо изменить. Ты совершенно ясно понимаешь, что от тебя ничего
не зависит. Ты – ноль без палочки! Ты, конечно, пытаешь еще
дергаться и дрыгаться, но глубоко в душе понимаешь, что это ничего
не изменит. Первый раз его накрыло это чувство, когда он узнал о
раке у своей супруге. Уже пошли метастазы и было поздно что-то
предпринимать. Правда, они пытались что-то делать:
консультировались у врачей, проходили бесконечные исследования,
делали химию, готовились к операции. Он даже улыбался, шутил,
уверял, что надежда еще есть. Заставлял супругу каждый день
выходить на прогулку и громко радовался каждой пройденной ее сотней
метров. Если же они проходили вокруг дома лишний круг, Николай
Михайлович называл это настоящей победой и обязательно готовил ее
любимое блюдо – малосоленую селедку в необычном маринаде. Он
старался не показывать вида и тогда, когда ей стало тяжело ходить и
она лишь грустно улыбалась в ответ на его предложения прогуляться.
Теслин никак не мог признаться себе, что он ничего не мог сделать.
Когда же это чувство пришло, время для него словно остановилось.
Как так? Почему ничего нельзя сделать? Разве сейчас такое возможно?
Они же все делают так, как советую врачи! Они делают все, строго по
медицинским предписаниям! Как же так? Он целыми днями задавал себе
эти вопросы и не находил на них ответа…