- Ты и сам все прекрасно знаешь. Я думала, что значу для тебя
больше, чем… - она замялась не в силах подобрать слова или не желая
произносить их. – Я думала о тебе… А ты после нашего расставания
даже не вспоминал о моем существовании. Свое истинное отношение ко
мне ты проявил сейчас вот здесь, - она кивнула на диван. – Видимо,
еще проявишь завтра при встрече со своей возлюбленной актрисой.
Какое у тебя широкое сердце, Астерий! Любой бог позавидует! Оно
вмещает всех едва приглянувшихся женщин, но в нем нет меня! Помню,
как ты называл меня своей возлюбленной богиней и целовал. И знаешь,
когда ты это говорил, я старалась не слышать слово «богиня», - так
мне твоя речь казалась теплее, сближала бы нас. Какова же цена тех
твоих слов?!
- Цена их не стала ниже. Я могу сто раз повторить, что люблю
тебя и это будет от чистого сердца. Ты была и есть моя единственная
возлюбленная богиня. На Небесах для меня больше нет никого. Ты
знаешь, что я ради тебя я отверг Геру, я ни разу не взывал ни к
Афине, ни к Афродите, хотя обе они всегда были благосклонны ко мне
и между нами прежде водилась дружба. Среди богов для меня имеешь
значение только ты, и я честен с тобой Арти. А то, что было здесь,
это не имеет к любви никакого отношения. Ты это так же хорошо
знаешь. Если я сейчас за ужином выпил несколько глотков кипрского
вина, то это не значит, что это вино я люблю больше тебя. Разве не
ты мне говорила, что боги не ревнуют к смертным? Какова тогда цена
твоих слов? – наверное я зря повернул сейчас вопрос так – ее нельзя
было упрекать. Мне и в голову не могло прийти, что Артемида будет
страдать. И, собственно, из-за чего? Не из-за моей любви к Ольге,
не из-за отношений с Ленской – Охотница это приняла. А из-за
какого-то грубого, животного секса с англичанкой, которая уж точно
не занимает ни одной частицы моего сердца. Что произошло с моей
возлюбленной богиней? С чего она вдруг начала смешивать мои земные
похождения с небесными отношениями?
- Да, боги не должны… - она отвернулась, потом резко повернулась
ко мне. – Но всему есть предел. Ты меня жестоко обидел, Астерий.
Никогда и никто из смертных не обижал меня так!
- Ты говорила сейчас с Герой? – именно такая догадка поразила
меня, хотя еще недавно подобный разговор между Охотницей и
Величайшей мне казался невозможным.