— Только дружеские.
Миша подскочил ко мне и неистово вцепился в мои губы своими.
— Миша, Миша, — запротестовала я, отталкивая его от себя.
— Один поцелуй, Мик, один поцелуй, пожалуйста. Мишка опять вцепился в мои губы.
— Нет! — закричала я. — Почему ты ведёшь себя, как Штык? — и тут все эмоции разом вышли наружу, я заплакала. — Мишка, я верила тебе. Почему вы все так против моего счастья? Что я вам всем сделала? Я люблю Камиля и не могу разменивать себя всем на поцелуи. Я психовала, взметая вверх руки. Слезы уже текли ручейками по щекам.
— Как ты мог после всего того, что я пережила, как мог? — кричала я. В проёме появился Игорь. — Уйди, пожалуйста! — рыкнула я. — Все хорошо!
— Но ты плачешь, Лика.
— Уйди! — уже настойчивее. Игорь, как ни странно, ушёл. Я даже не ожидала, что мне это так легко удастся.
— Лика, — кинулся ко мне Мишка, пытаясь обнять. — Прости, прости, пожалуйста.
— Не прощу, — заорала я, ударив его ладонями в грудь, и он отшатнулся. — Не прощу, я ненавижу тебя, ненавижу, слышишь?
— Мика, — опять назвав меня по-другому, пытаясь унять мой гнев и обнять. — Не кричи, пожалуйста.
— Почему не кричать? Боишься, Камиль услышит?
— Ми… Лика, успокойся, пожалуйста.
— Я думала, ты мне друг, а ты мне почти при каждой встрече про Штыка вставляешь. Ты что думаешь, мне приятно? Думаешь, у тебя есть мой секрет и ты имеешь надо мной превосходство? Меня несло, как щепку в бурном потоке реки. Я хлестала словами как плеткой, но не могла остановиться. Это был предел.
— Как же вы мне все осточертели со своими чувствами и манией богов, что все можете. И поцеловать, как куклу, и изнасиловать, убить, ударить. На мне все уже эксперименты поставили. Раз я хрупкая девочка, так все можно? — ревела я.
Сзади появился Камиль с выражением глубокого удивления. И пока оно не сменилось кулаком по Мишиной челюсти, я выставила руку, дав понять, чтобы не подходил. Мишка обернулся, но с места не сдвинулся.
— Почему никто из вас ни разу не спросил, как у меня дела? Что я ем? Как сплю? Почему, Миша, почему? Почему все лезут с чувствами и поцелуями, почему? — ревела я. Камиль все-таки подошёл ко мне и обнял. — Один Камиль вытаскивал меня с обморока, один он нёс мне малину, потому что я сутки не ела. И он дрался с Игорем, чтобы спасти меня, — заорала я. — И ты мне про чувства? Убирайся!