Настал черед Никласа едва заметно
улыбнуться. Похоже, уточка умела располагать к себе людей.
Отрицательное обаяние – придумал юноша на ходу именовании такой
характеристики.
После довольно резкой отповеди
светловолосой валькирии на некоторое время на галерее воцарилось
молчание – похоже, расписная бриллиантовая уточка обиделась.
– Катён, а ближе из кандидатов никого
не нашлось? – нарушая молчание, капризно протянула она. Нет, не
обиделась, просто думала.
– Я просто к тому, что обязательно
было этого красавчика сюда из такой далекой перди звать? Или ты его
по внешности выбирала?
Никлас после ее вопроса подспудно
ожидал услышать хлесткий звук удара – он видел, как в первый раз
отреагировала Катрин, когда уточка назвала ее «Катей». Но не
дождался – голос внучки рейхсграфа, когда она начала отвечать,
звучал ровно.
– С вольной ротой капитана Андерсона
рейхсграфа связывают давние отношения. В числе основных критериев
для фенриха личной гвардии Брандербергеров есть не только
профессиональные качества, но и лояльность. Среди сотен молодых
людей готовых предложить свою службу сложно найти того, кто…
– Катюш, а фенрих это кто? –
беззастенчиво перебила валькирию уточка.
«Ну теперь то ей всечешь?» – мысленно
спросил Никлас.
– Фенрих – это кандидат в офицеры.
Кстати, Никлас Андерсон изъясняется на четырех языках, русский в их
числе. Так что он сейчас прекрасно нас понимает.
Никлас не удержался, улыбнулся.
Валькирия действительно всекла уточке, хотя и не совсем так, как он
ожидал.
Снова за спиной воцарилось молчание.
Недолгое.
– Да, неловко получилось, – безо
всякого смущения протянула уточка. Более того, как показалось
Никласу в ее голосе слышалось сдерживаемое веселье.
«Хорошо дебилам жить», – подумал
Никлас, мысленно повторяя цитату своего первого наставника, которую
тот часто применял. За спиной в этот момент что-то крякнуло –
похоже, уточка начала говорить, но осеклась на полуслове: двери
кабинета рейхсграфа наконец распахнулись, выпуская немаленькую
компанию. Никлас, старательно сохраняя равнодушный вид,
рассматривал выходящую в холл группу.
Один за другим из кабинета рейхсграфа
появлялись жрецы и послушники культа Пути в белых и серых плащах.
Всего гостей у рейхсграфа оказалось девять человек – среди
облачений культа Никлас увидел двоих егерей из бригады «Рейнхард» в
коричнево-зеленых накидках.