Катрин Брандербергер стояла ровно и
прямо – как и Никлас, скрестив руки за спиной. Вторая девушка
выглядела много более раскованно, даже эпатажно и ярко. Она сейчас
шагнула вперед и оперлась на перила галереи, беззастенчиво
разглядывая Никласа; он тоже мазнул по ней равнодушным взглядом. По
пути сюда – из Африки в Новых Рейх, проезжая через Е-Зону, Никлас
посетил два полиса. Две ночи он провел в главном порту южной Европы
Таррагоне, а также проездом посетил богемный Авиньон, так что
насмотрелся на молодежную моду технополисов.
Поэтому, несмотря на эпатаж, облик
второй девушки его не слишком впечатлил; хотя при взгляде на нее
сложно было остаться равнодушным. Она выглядела вызывающе, слегка
одетой: тонкое платье, из невесомой мягкой ткани – прилегающее к
телу, но при этом не обтягивающее, совершенно не скрывало
естественных очертаний фигуры; поверх – россыпь поблескивающих
камешками цепочек на плечах, груди, талии и бедрах. Поблескивающие
цепочки – вряд ли бижутерия, скорее всего бриллианты, оценил
Николас, сложной композицией частично закрывали и лицо девушки.
Кроме того, у нее под кожей – по
линии носа ото лба до подбородка, поблескивали вживленные
драгоценные камешки. Но и вживленные драгоценности, и дерзкие
очертания фигуры – не прикрытые, а наоборот подчеркнутые платьем,
отходили на второй план.
У стоящей рядом с эпатажной девушкой
Катрин Брандербергер были заметно пухлые, чувственные губы;
привлекающие внимание, но естественные. А вот у ее полуголой
спутницы губы были модные. Никлас наблюдал нечто подобное в ночных
заведениях Таррагона и Авиньона: виденные там девушки заметно
увеличивали себе губы, но делали это неравномерно. Верхнюю губу
надували заметно больше – создавая впечатление, как будто верхняя
челюсть словно при неправильном прикусе выдается вперед.
Девушка на галерее, видимо, решила
своим модным вызовом превзойти всех: ее губы, особенно верхняя,
были увеличены максимально возможно. Так, что выдавалась далеко
вперед, стягивая кожу и меняя выражение лица, делая его похожим на
утиный клюв. Именно это, похоже, и придавало ее голосу заметные
шепелявые нотки. Еще у эпатажной девушки были наращенные ресницы –
настолько длинные, что веки ее даже не могли полностью открыться,
оставляя глаза постоянно полуприкрытыми.