Некое существо, нетрезвое и грязное, прилипло к Арине,
недвусмысленно сопя и ерзая. Рука как бы случайно передвигалась
туда-сюда вдоль края куртки по бедру обтянутому джинсовой
юбкой.
- Как вам не стыдно. Прекратите.
Робко пропищала Арина, делая жалкие и безуспешные попытки
отодвинуться. Вместо ответа, все так же молча, спокойно, нетрезвая
особь мужского пола запустила вторую лапу под куртку жертвы.
Девушка начала неумело брыкаться и отпихиваться. Из порванного
пакета под ноги врагу покатились яблоки, недорогие все в пятнышках,
их продавали старушки у самой остановки. Арина истратила на это
подобие фруктов свою последнюю бумажку.
- Отпустите. Прекратите.
С надеждой на помощь она оглянулась; мужчины отводили взгляд или
улыбались, наслаждаясь представлением, женщины делали каменные
лица, конечно, никого это не касалось. Пьяный наглец расстегнул и
задрал Аринину юбку.
- Да что же это такое!
Она бросила уже ненужный пакет. И что есть силы, толкнула
обидчика в грудь. Враг замер, ругнулся, сплюнул и ударил Арину по
лицу. Раз. Другой. Троллейбус дернулся и остановился.
Поскальзываясь на яблоках, толпа хлынула в полу распахнутые двери.
Мимо растрепанной униженной девушки, мимо ухмыляющегося обидчика.
Арина так растерялась, что не попыталась улизнуть вместе с
выходящими. Откровенно развлекаясь, мучитель пнул ее в голень. Ноги
подломились и Арина, с тихим писком, упала на колени. Что-то
мелькнуло у самого лица. Неожиданно подал голос бывший палач.
Вопль, полный боли и испуга, заполнил салон.
- Вставай.
Избавитель помог ей подняться. Краснея от неловкости, стыда, она
застегивала юбку, Смотрела в пол. И не могла выпрямиться.
- На.
В руку ей лег большой в коричневую клетку мужской носовой
платок.
- Вытри слезки.
Она послушно промокнула глаза. Стерла плевки с куртки. Наконец
решилась взглянуть на неожиданного заступника. Тот как раз общался
с хулиганом.
- Ты мне руку сломал, гад!
Ныл усмиренный мучитель, стоя на четвереньках.
- Палец, один единственный. А в следующий раз шею сверну.
Спокойно отвечал новоявленный Дон Кихот. Бабуси с авоськами и
две необъятных габаритов женщины принялись опекать покалеченного
"страдальца". Помогли ему встать. Усадили на освобожденное сиденье.
Самая голосистая "сестра милосердия" размахивая руками,
завопила:
- Это что же такое деется. Ни стыда, ни совести у людей.
Бандиты. Изувечили человека ни за что.