Арина едва могла терпеть ежедневную пытку, а бабушка без конца
всплескивала руками и повторяла.
- Как хорошо получилось. Как хорошо получилось. Как
хорошо.
Арина тихонько плакала, закрывшись в ванной и включив воду.
Собираться и идти в школу – хуже, чем на каторгу.
- Не хочу. Ненавижу.
Твердила она своему отражению по утрам, выстаивая перед зеркалом
положенные полчаса. Косу колоском заплести – это не шутка.
- Не хочу.
Обуться (старые расшлепанные сапожки), одеться (теплая вязаная
кофта, коричневая на пуговицах, давнее бабушкино рукоделие, сейчас
она уже не вяжет – глаукома, глаза не те), напялить видавшую виды
куртку. Ух, как противно все время носить старье. Только шапочка,
шарф и варежки были новыми (из чудесного серого пуха – подарок
крестной в честь новоселья) и отправиться в путь. Что может быть
ужаснее подобного утра? Только десятки, сотни их. Подхватить с пола
потрепанный портфель, не приподъемный от учебников и тетрадей.
Одноклассники хитрили. Договаривались между собой, чтобы носить
поменьше книг. Половину один. Половину – сосед. Но кто будет
делиться с парией? Арина сидела одна. На свободное место рядом с
ней претендентов само собой не находилось. Спуститься с третьего
этажа, бегом вприпрыжку. Это бабуся ползет по двадцать минут,
беззлобно поругивая крутые ступени. Вселить то вселили, но дом еще
тот... Ткни и рухнет. Ветхие балконы. Сто раз в году замазываемая
трещина через весь угол у первого подъезда. Как боевой шрам на лице
ветерана. Протекающая крыша. Впрочем, крыша мало ли у кого не в
порядке. Темный грязный двор, пять секунд и ты на перекрестке, по
обе стороны дороги сплошь заставленном такими же домами, как и тот,
в который переехала Арина. Покосившиеся щербатые здания,
давным-давно некрашеные заборы. Этот район столетних четырехэтажек
называли клоповником, не из-за обилия насекомых, конечно, а потому,
что улица, пересекающая его из конца в конец, именовалась
Клапановой. Русское ухо к каламбуру не глухо. Путь до школы – пять
минут, если идти быстрым летящим шагом, обычная походка Арины.
Тоже, впрочем, оставшаяся в прошлом. Если плестись по-черепашьи,
глядя себе под ноги, втянув шею и сутулясь – можно растянуть
удовольствие минут на десять, двенадцать. Предупредительный звонок
Арина слышала уже в дверях. Пять минут до первого урока. Что ж,
спуститься в подвал, переобуться, сунуть в рукав куртки кофту и
шапку. Пора подниматься наверх к кабинету. Тернист путь. Семенов –
веснушчатый улыбчивый великан небрежно пихает ее локтем.