Убийца усмехнулся, то ли с презрением, то ли с восхищением,
полумрак комнаты и надвинутая на глаза шляпа не давали достоверно
разглядеть эмоции. Возможно, он скривился по поводу книги, ведь
издания собрания своих сочинений Светлицкий добился еще при жизни.
И классиком он не был. Пока не был…
Мужчина аккуратно поставил томик на место и продолжил наводить
свой порядок. Раскидал из пузатого, на кривых ножках, потертого
шифоньера пуховые подушки и прочие ненужности, про себя отметив – и
зачем старухе столько подушек, одна ведь живет. Будто со времен
приданного их берегла. Подушки белые, почти не пользованные, но вот
пух – слежался от времени и похрустывал.
Снова схватил кинжал, вспорол одну подушку для куража и разметал
по квартире белые хлопья. Легло красиво. Несколько перышек прилипло
к одежде. Мужчина нервно сбросил их с плаща. Поняв свою ошибку,
быстро отошел в сторону, осматривая себя со всех сторон.
– Дьявол! – пробормотал он. – Это была плохая идея. Не хватало
ещё захватить парочку с собой. Это же улики…
Он прошелся в спальню, раздвинув в проеме портьеры с кисточками,
и нашел старое трюмо у изголовья кровати. Включил свет и осмотрел
себя с головы до ног в зеркало. Вроде нет перышек на одежде. Все
выловил… Фу-ух…
Но тут его взгляд скользнул в сторону окна. Он застыл, а по
спине пробежал холодок.
На этом окне почему-то не было штор, и он стоял посреди хорошо
освещенной комнаты, как пугало на огороде – издалека видно. Видно,
старушка решила накануне постирать занавески.
Мужчина кинулся к стене и спешно выключил свет. В голове стучали
беспокойные молоточки, а внутренний голос издевательски им вторил:
«Как же ты так прокололся, засветил физией на весь двор».
– Нет там никого во дворе, – буркнул убийца, успокаивая сам
себя. – И потом… Меня не так-то легко узнать в таком наряде.
Он еще глубже надвинул на глаза шляпу и поднял воротник плаща,
будто прямо сейчас, в квартире, в темноте, его мог кто-то
увидеть.
– Вот придут завтра за тобой товарищи из милиции, тогда и
посмотрим, трудно было тебя узнать или нет… старая карга-то тебя
сразу узнала…
– Не каркай, – шикнул убийца. – Она видела меня в упор. Этого
невозможно было избежать, тем более, она никому ничего уже не
скажет…
– Все равно, – не унимался гаденький голосок, скрипучий, как
покосившиеся дворовые качели. – Такого не должно было быть. Ты
специалист – никаких проколов, никаких улик. Будет обидно, если
тебя возьмут по силуэту – или перышку на плаще.