– Такая замечательная вещь на рынке – в большую редкость. Обычно их делают на заказ признанному мастеру, играть в княжеских и боярских теремах очень богатым и знатным людям. На обычный прилавок, к не знающим ее истинной цены людям, она может попасть только случайно. У меня с собой только десять рублей. После того, как я на ней поиграл, отдал бы деньги без звука. Надо было бы, сбегал за прибавкой. Вещь очень дорогая, и красть ее можно только под заказ другого мастера игры на домре, их в Новгороде пока нет. Я учился у арабов, такого замечательного инструмента ни у них, ни на Руси не видывал. Ладно мне, слава богу, продали всего за три рубля. Я-то и двадцатку бы отдал безропотно, если бы видел, что ты настоящую цену инструменту знаешь.
Полюбовался рожей хрипящего купчика, подумал: ну тебе, друг любезный, до конца жизни будут говорить: шел бы ты дровами торговать. Через несколько дней, рынок облетит история, как опытный купец продал вещь вместо сотни за трешку. А с последующими добавками и привираниями, красота будет неописуемая.
Буркнул парням, стоящим с ошарашенными от моего вранья рожами, что уходим. А сам, удаляясь, начал играть сложный проигрыш из Барыни, рассчитанный на балалайку, все ускоряясь и ускоряясь.
Молодые шли, тихо беседуя между собой. Один догнал и поинтересовался, точно ли я у арабов жил?
– Немного, всего год. Работал, осваивал игру на домре и на гитаре. Много повидал там интересного, многому научился. В Дамаске меня как-то завели в старейшую мечеть. Там арабы молятся Аллаху. Место силы. Стою в ней, чувствую – на голове волосы поднимаются. Нигде такого не было, и нет. Язык, правда, не выучил. Стойте!
Я увидел прилавок шорника. Там было все, что мне нужно. Померяв по себе и домре, взял кожаный ремень по размеру. Постоял, подумал.
– А сапожник тут есть?
– И не один.
Меня подвели к сапожнику.
– Кривые гвозди у тебя есть?
– Найдем.
– Самые маленькие, четыре штуки, – уточнил я.
– Есть.
– Прибей вот этот ремень.
Показал, куда вколачивать. Кривые хороши тем, их крайне трудно вырвать потом. Обувщик усомнился в крепости деки и корпуса. Что же делать? Тогда я ее на гриф прибью, а с другой стороны – приклею.
– Впрочем, – сообщил сапожник, – тут близко стоит столяр. Он с деревом работает, и скажет точно – можно ли колотить, и, если можно, сделает это лучше меня.