- Нет, нет и ещё раз нет. Через пятнадцать дней у меня съёмки в
Одессе, а до этого антреприза в Ростове. Мы с вами, Свирский,
договорились заранее, доснимете сцены и без меня. Жду перевод с
окончательным расчётом к следующей неделе.
- Ну как же так, товарищ Охлопков! А смета? Матвей Лукич,
скажите.
Невыразительный Матвей Лукич достал из портфеля пачку бумаги,
взмахнул ей и начал нудно перечислять цифры. Охлопков слушать его
не стал, махнул рукой, отодвинул Свирского, спрыгнул с пролётки и
широкими шагами направился к вокзалу. За ним еле поспевал носильщик
с двумя кожаными английскими чемоданами. Водитель Фиата всё это
время невозмутимо жевал спичку.
- В гостиницу, - распорядился Свирский, перебираясь на заднее
сиденье автомобиля.
Фиат чихнул сизым выхлопом, и уехал обратно, в сторону Машука, а
пролётка осталась стоять на том же месте.
- На извозчике, - ответил Травин, и закинул в повозку сначала
чемодан, а потом Лизу с рюкзаком и путеводителем. - Давай к
Бристолю. Почём нынче овёс?
- Ежели в Бристоль - то полтора целковых, - ответил
сообразительный извозчик, - плюс двадцать копеек за срочность.
- Мы не торопимся.
- Все куда-то торопятся, - философски ответил возничий, и дёрнул
поводьями, - а ну давай, милая.
Милая не торопясь затрусила за трамваем, грохотавшим по
Советскому проспекту. Открытый вагон с деревянными скамьями,
поставленными вдоль движения, был битком набит отдыхающими,
металлические колёса бились о рельсы. Лошадь, поднатужившись,
обогнала его, завернула на улицу Карла Маркса, и остановилась у
дальнего угла четырёхэтажного здания с балконами, лепниной и
башенками-лоджиями. Но трамвай не отставал, он тоже повернул и
помчался дальше, к Провалу.
Гостиница Бристоль, расположившаяся у подножья Машука рядом с
Цветником и домиком, где когда-то жил Лермонтов, переживала второе
рождение. До событий 1917 года она считалась одной из самых
престижных и комфортабельных на всём Северном Кавказе, большинство
номеров имели, помимо отдельной передней, спальню, гостиную,
балкон, телефонный аппарат и электрическое освещение. Цена на
семейные номера с ванными доходила до 15 рублей за сутки. Но потом
судьба гостиницы повисла на волоске, за несколько революционных лет
здание занимали делегаты Второго Съезда народов Терской области,
ЦИК Северо-Кавказской республики, сыпнотифозный госпиталь, штаб
казачьего полка Донского войска и реввоенсовет 11 армии РККА во
главе с Кировым. В 1921 году главное здание отдали частным
арендаторам, которые попытались вернуть «Бристолю» былой блеск. В
номера вернули старую мебель, на первом этаже распахнули двери
ресторан и концертная зала, а в дальнем крыле снова начала работать
радиологическая лечебница.