– Издалека, – уклончиво ответил
я.
– Оно и видно, – хмыкнул он.
– И где мне найти этого
Кабанова?
– А мне почем знать? Я в дворянские
круги не вхож. Эй, эй, погоди! Чего сразу! – заволновался он, когда
лезвие заточки мелькнуло и застыло перед его левым глазом. – В
ресторане он одном частенько бывает.
– Что за ресторан? – уточнил я,
убирая стилет от его лица.
– Астория, – облегченно выдохнул
мужик, поняв, что глаза, похоже, не лишится. – Он там почти каждый
вечер зависает.
Хм. Похоже у меня неожиданно
образовались небольшие планы на сегодняшний вечер.
Все что мог, бородатый ухарь мне уже
поведал, поэтому я просто вырубил его хуком в челюсть.
Ухватил обмякшее тело за штанину и,
насвистывая веселую мелодию, потащил его вверх по улице. Туда, где
участковый жандарм опрашивал свидетелей происшествия возле ларька с
пирожками.
– Игорь! Игорь! – услышал я, подходя
к гомонящей толпе.
Покрутил головой, пытаясь понять
откуда идет звук. Заметил в толпе Милану и Дарину. Помахал им
рукой.
– Ты где был? – набросилась на меня
с расспросами Миланка, протиснувшись сквозь плотный слой людей,
столпившихся вокруг городового.
– Да, куда пропал? – а вот и вторая
сестра.
– Так, нужно было кое-что уладить, –
улыбнулся я им. – Преступника ловил.
– Вот! Вот же он! – закричала
голосистая продавщица, указывая на меня пальцем. – Господин
жандарм, это на него напали.
– Так, молодой человек, – ко мне
подошел высокий статный мужчина в полицейском мундире, с военной
выправкой и пышными усами над верхней губой. – Давайте по порядку.
Представьтесь. Вы кто?
– Граф Хамелеонов.
Жандарм пометил что-то в своем
блокнотике.
– Кто на вас напал?
– Вот он, – я подтащил тело бородача
за ногу поближе и отпустил.
– Точно! Он это! Терся тут! У, морда
уголовная! – послышались шепотки из толпы.
– Господин жандарм, я все видела! –
снова решила прийти на помощь следствию бойкая продавщица. – Это
этот изувер косматый молодого барина ножом пырнул.
– Что значит ножом пырнул? – жандарм
усердно записывал новые детали дела в блокнот, сосредоточенно
пожевывая нижнюю губу, отчего усы на верхней смешно шевелились.
– Женщ… – я запнулся и посмотрел на
продавщицу.
Румяная, дородная. Кровь с молоком.
Так вот с ходу и не скажешь сколько ей лет.
– Девушка обозналась. Точнее не
разглядела, – поправился я. – Хотел пырнуть, но промазал.