К своему? А, к чьему же ещё!
Моё, моё золото!
Стоп. Это, что за дела?!
Я чуть за корзину не запнулся. Так,
ещё одна, ещё. Всего – пять.
Между деревьями, в месте, где я и
мужики из Казани золото спрятали, люди копошились. Мужик и три
бабы.
Видно, грибы они собирали, нас
углядели и теперь ухороночку грабили.
Нет, так дело не пойдёт!!!
- Ну, пошли отсюда!!! – крикнул
я.
Грибники на меня разом обернулись.
Бабы ещё и хором взвизгнули.
- Быстро! Быстро!
Похоже, я не только золотую лихорадку
подхватил, но и говорить начал как мужик с маузером.
В три прыжка я приблизился к бабам и
инвалиду. Грибник без правой руки был - рукав его поношенной
гимнастерки под солдатский ремень заправлен.
Это я в последний момент заметил.
На меня как ведро холодной воды
вылили. Наш брат, солдат на войне пострадавший, а я тут
разорался…
Я моментально пришел в себя. Вернулся
ко мне ум-разум.
Всё… Не выгорит у меня…
С инвалидом и его бабами, я, конечно,
поделюсь. Пусть, что уж теперь, берут, сколько им надо. Мне всё не
съесть, образно выражаясь. Надо ещё вещмешок брать и скорее отсюда
убираться. Принесут они монеты в деревню и все быстро о кладе
узнают. У баб, как говорится, мел в жопе не держится. Потратить они
даже много не успеют – слух о таком счастье до властей дойдёт. Без
разницы – до белых или до красных. Всё золото до монетки отберут,
мелким гребнем округу прочешут, огороды перекопают, а для острастки
ещё массовую экзекуцию устроят – выдавайте де притыренное.
Мне сейчас – дай Бог ноги…
Как и успел я на шаг отступить –
топор однорукого чуть-чуть меня не достал. Золото и ему разум
помутило.
Я без долгих разговоров инвалида
вырубил, его же топором бабам пригрозил.
- Так. Я один мешок беру и ухожу. Вы
меня не видели. Понятно?
Бабенки синхронно башками затрясли.
Всё им понятно до самых пяточек.
Тут за деревьями машина
затарахтела.
Меня даже в пот бросило.
Не один я умный. Мужик с маузером
тоже дотункал, что я сюда, к золоту, вернусь. Вот и прикатил он
быстренько сюда.
Моя буза против маузера не проканает.
Это я хорошо понимал. Старший золотого каравана по всему – товарищ
тёртый, близко подходить не будет, а с дистанции мне пулю
влепит.
- Бывайте здоровы. Вы меня не
видели.
Это я снова бабам, инвалид ещё в себя
не пришел.
Я схватил один из вещмешков, которые
уже грибники из разрытой ямины вытащили. Так, а он, пожалуй,
тяжелее будет, того, что я из кузова выбросил.