Фима молчала. Милица присела рядом и схватила рукой
её щёки, больно сжав их и надавив на зубы. Чертовски сложно было не
зашипеть от боли, но Фиме удалось. Усилием воли она не
шевельнулась, не поморщилась и лишь испугано глядела на
женщину.
— Ты маленькая лгунья, — прошипела Милица и сдавила
щёки сильнее, вынуждая Фима открыть рот.
Она ухватилась пальцами за кончик её языка и впилась
в него ногтями. Рот наполнился острым вкусом крови, от боли
хотелось завизжать. За секунду до того, как у Фимы закончились силы
терпеть и разыгрывать этот спектакль, Милица отпустила её и
брезгливо вытерла руку о подол платья.
— Ну хорошо, хиленькая ведьмочка, поверила.
Двигноути.
Ещё пол-оборота указательным пальцем в воздухе. Фима
резко выдохнула и издала болезненный стон. Большим облегчением было
то, что ей не нужно было больше удерживать каменное лицо, когда на
самом деле было чертовски больно.
— Ну слава Богу и богам, — Милица закатила глаза и
возвела руки к небу. — Душам и духам, она снова может
говорить.
— Что тебе надо от меня?! — рявкнула
Фима.
— У-у-у, ещё и дерзкая, — женщина встала на ноги и
принялась расхаживать по помещению.
— Какого чёрта, Мила?! — не унималась Фима. — А нет,
Милица? Тебя же так зовут? Ты хоть представляешь, что происходит
с...
— Представляю, — перебила её
женщина.
— Но как же...
— Как же я что? — Милица снова села перед ней на
корточки и нависла сверху.
— Оставили мужа умирать.
— Так то с его согласия, — пожала она
плечами.
— И с согласия Красибора?
— Ох, Крас, Крас, Крас... — Милица сцепила руки в
замок и прижала их к губам. — Думаю, я плохо его
воспитала.
— Что?..
— Лезет всё время под ноги, мешает, — женщина
поморщилась, переполненная недовольством. — Всё время собой
рискует. Сколько можно спасать этого несносного
мальчишку?!
— В капкане хорошо спасали, ничего не скажешь, —
процедила Фима сквозь зубы.
— Он не умер бы там, если ты об этом. Я преподала
ему урок.
— Его еле вытянули, больная ты
стерва!
— Его бы вытянули в любом случае. От моей руки его
сердце не остановится, девочка. Никогда. Чего не скажешь о
тебе.
Милица ухватила её за подбородок и повертела
туда-сюда.
— Вот твоё остановлю и не чихну. Если только ты не
сделаешь то, что должно.
— Краса это убьёт, — прошептала Фима, всё ещё не в
силах вырваться из хватки.
— Ну да, твоя смерть его расстроит, конечно. Я
заметила, что вы, два дурачка, прикипели друг к другу. Но первая
любовь всегда несчастна, се-ля-ви.