Ну и вечерняя школа, опять же – своя специфика. Здесь не
прикрикнешь на ученика, авторитетом не надавишь, а непонятное, если
кому надо, переспросят не по разу, так что и объяснять умеют.
- … понял? – переспросила учительница, - Вот здесь…
Она зашелестела страницами учебника.
- … посмотришь, хорошо? Да! В понедельник напомни мне, наша
группа собирается у однокурсника на даче, юбилей у него, я о тебе
расскажу, может, посоветуют чего, или книги отдадут. Списанные, но
тебе ведь всё равно, верно?
- Конечно-конечно, Елизавета Антоновна, - закивал я так, что
заболела шея, - мне ж не на полочку поставить!
- Ладно, ступай, - попрощалась она, и вздохнула, покосившись на
висящую на стене наглядную агитацию, состоящую из пенопласта и
плохо скомпилированных цитат – что-то там про радостный труд на
заводах и фабриках, в лучшем стиле (и в худшем вкусе) тридцатых
годов.
Я машинально покосился туда же и тоже – вздохнул… Не УЖАС, но –
ужасающее уродство!
В прежней моей школе агитация тоже была, но поскольку в ней
училось и учится много детей из не самых простых семей, то и
уровень – соответствующий. С агитацией там не учителя напрягались,
а ученики с художественной школой за плечами, а нередко, и их
родители.
На уровне класса всякое бывало, но на уровне школы, в школьных
коридорах и тем паче вестибюле, попадались и поделки членов Союза
Художников, иногда – вполне себе лауреатов! Расплата за выбитые
отпрысками окна, курение (о ужас!) в школьном туалете, драку на
школьном вечере или вызывающее поведение, заключающееся, как
правило, в «неуставной» причёске и одежде.
Симпатично смотрелось. Понятно, что агиточки, часто тупенькие и
никак не бьющиеся с реальностью, но оформление – на самом высоком
уровне! Глаза, по крайней мере, не резало, и сознание воспринимало
это как попытку украшения – вроде бабушкиного ковра на стене,
повешенного не только и даже не столько для красоты, сколько ради
того, чтобы от стены холодом не тянуло.
А здесь… проблема даже не в том, что это вечерняя школа.
Вечерняя она, собственно, по вечерам, а так-то – вполне обычная, но
контингент…
Наверное, здесь учатся не самые плохие ребята и девчонки, но
скажем так… пролетариат. Потомственный. Не в каждом классе есть
хоть один ученик, который параллельно посещает художественную или
музыкальную школу, хотя не сказать, что их туда не тянут – тянут,
да ещё как! Просто… ну, не складывается у местных школьников с
искусством.