Лауреатов среди родителей тоже как-то… не очень, и делают
наглядную агитацию либо учителя – в качестве бесплатной нагрузки,
либо ученики, у которых с искусством – не складывается. И хотя всё
это, на самом деле, решаемо, но – есть ещё и руководство, у
которого – вкусы!
Нравится руководству такой китч, от которого у меня мозги
наизнанку выворачиваются, и поделать с эти ничего нельзя – потому
что оно, руководство, сформировалось в эпоху агиток, сельских
клубов и «Даёш!», и перестроиться, в силу возраста и заскорузлости
мышление – не хочет, да наверное, и не желает.
- Да, агитация… - соглашаюсь я, и, сделав несколько шагов дальше
по коридору, выпаливаю, оборачиваясь, и уже заранее жалея, - А
давайте я вам помогу, Елизавета Антоновна? В четыре руки, а?
- Ой, Миша… - покачала головой учительница, улыбаясь тепло, -
спасибо, но когда этим будешь заниматься?
- Ну, так… - пожимаю плечами, - найду время! Если у вас срочного
ничего нет, так почему бы и не да?
- Почему бы и не да, - повторила она, рассмеявшись, - прелестный
одессизм! Но всё-таки, Миша, нет, ты и так очень сильно
загружен!
- Елизавета Антоновна! – я забежал вперёд, озарённый идеей, -
Это ж можно как шефскую помощь от Трёхгорки провести! Ну или как
что-то там… культурно-массовое! Не знаю, вам видней! Меня ведь и
так, как самого молодого, на заводе всякими общественными
поручениями начали грузить! Так я лучше здесь, при школе! Оно ведь
и по возрасту, и вообще…
- Ох, Миша… - снова засмеялась она, - хитрец! Но ты прав, в
самом деле – мне иногда времени на всё это не хватает, а поручать
эту работу другим ученикам не всегда удобно. Взрослые, работающие
люди, почти все – семейные, ну куда их ещё и общественной работой
нагружать?
- Вот! – киваю часто-часто, - А я разика три-четыре в неделю
спокойно выделю на такое! На заводе ж всё равно нагрузят, но здесь,
с вами, интересней, да и…
Сделав вид, что смущаюсь и договариваю:
- … всегда можно будет спросить у вас, если что-то непонятное в
книгах попадётся! Не только по химии, но и вообще.
Вот сейчас я почти не лукавлю, учительница открыла мне несколько
советских писателей, о которых я либо вообще не слышал, либо не
читал, и сейчас открываю для себя не то чтобы новые мир, но скажем
так – новые грани. А ещё – классика, которая, оказывается, не
исчерпывается школьной программой, и не то чтобы я этого не
знал…