— Что? — Модник рассмеялся. — Позориться?! Перед этими вот?
Он бросил в нашу с Катей сторону надменный взгляд.
— Да у него баба уверенней, чем он сам выглядит! И ты хочешь,
чтобы мы на него работали? Честно, я сюда приехал только из-за
того, что эта соска своим голоском меня привлекла. А так я бы ни
ногой на службу к сраному аристократу не сунулся! — он показательно
плюнул мне под ноги. — Да и не буду я работать на того, кто ничего
тяжелее золотой ложки в своей жизни не поднимал!
— Андрей, завали е!.. — Егерь было начал материться, но я его
остановил, выставив руку вперёд и успокоив командира своей
гвардии.
Я уверенно посмотрел в лицо наглого, напыщенного идиота, который
только что посмел оскорбить меня и мою девушку. И ладно меня, но
назвать Катю бабой и тем более соской - это уже перебор. Такое я не
могу простить. И чтобы больше ни у кого здесь не возникало вопросов
в моей силе, я показательно накажу этого идиота. Пускай послужит
для остальных примером, и они поймут, что идти против меня - это
фатальная ошибка.
— Ты считаешь себя сильнее меня? — я сделал два шага вперёд,
отодвинул в сторону Егеря с Пушкиным и спокойно улыбнулся. — Как
насчёт спарринга?
Модник, лицо которого до этого момента было как у индюка,
напыщенное и надменное, на мгновение смутился, и он, кажется,
задумался. Возможно, впервые за сегодняшний день. Но ему уже ничего
не поможет. Если он откажется от «дружеского» спарринга, я просто
набью ему морду где-нибудь за углом и вышвырну отсюда. Или попрошу
ребят это сделать. Но без наказания он не останется.
— На кой хрен мне с тобой драться? — он попытался спустить всё
на тормозах. — Чтобы ты накатал на меня заявление за избиение? И я
потом всю жизнь платил за твоё лечение?!
— Ну, лечение мне точно не понадобится, — я ещё раз улыбнулся и
попросил ребят сделать два шага назад. — А вот тебе сегодня оно
пригодится. Впрочем, независимо от ответа я решил, что надеру тебе
зад. Кто-то должен поставить тебя на место. Впрочем, если ты
извинишься перед моей невестой, я не стану тебя бить и отпущу
восвояси целым и невредимым.
— Я не стану извиняться перед подстилкой аристократа! — выпалил
он.
Я цокнул языком, а стоящий рядом Егерь изобразил «фейспалм».
Когда Модник это заметил, он понял, что ошибся в своих
высказываниях, но было уже поздно что-то менять, и он это понимал.
Я медленно снял китель и начал показательно закатывать рукава. Для
пущего эффекта, я сделал так, чтобы печать на моей руке было видно,
и все поняли, что у меня уже шестая ступень. Когда Катя с Егерем и
остальные это увидели, лица их переменились в одночасье. Военные
стали смотреть заинтересованным взглядом на меня, а вот Модник
побледнел и, кажется, заскулил.