В ватной тишине слышались слабые хлопки и щелчки разрядов. Внезапно свет погас. В пушистом угольно-черном облаке беззвучно плясали пучки молний, они скручивались в жгуты, свивались в диковинные письмена и плыли в воздухе огненными начертаниями, как буквы на пиру Валтасара. Ужели исчислено царство его? И словно отвечая на немой вопрос, весь металл, какой был в лаборатории, засветился изнутри зеленоватыми кошачьими огоньками, что-то ухнуло весело и грозно, взорвалось и рассыпалось мерцающими всполохами – и наступила тьма. Когда снова зажегся свет, стального шара уже не было на платформе…
Конец августа 1908 года,
фактория Ванавара на Подкаменной Тунгуске
Горбоносый олень вспомнил старую кочевую тропу и побрел в сторону сожженного плоскогорья. В угрюмой тишине позванивали костяные бусы и сушеные копытца, привязанные к уздечке.
За оленем, держась за повод, шел человек. Он был уже старик, со сморщенным, как печеное яблоко, лицом и костлявыми, бурыми от старости ладонями, но и в поречье Катанги, и в соседних улусах не было аяна сильнее, чем он. Он один понял знак Агду и увел своих людей со старой Оленьей тропы за перевалы Чулым и Ядуликам. Без оленя нет шамана, и даже прозвище у него было подходящее: Илимпо – Оленьи Ноги.
Прежде он частенько бывал в этих краях: по верховой тайге проходила старая кочевая тропа и дважды в год эведы-кочевники прогоняли здесь свои стада. Все лето над болотами висели тучи мошкары, и комариные столбы плясали выше верхушек самых высоких деревьев. Теперь гнус исчез, а деревья лежали вповалку, вершинами на север, точно причесанные огромным гребнем, а другие стояли, начисто лишенные сучьев, как черные пальцы, указующие в небо, туда, откуда пришел Огненный бог Агду.
Илимпо хорошо запомнил тот день: Земля натужно гудела, реки забыли свой путь к низовьям, и, поднятые вихрем, летели по небу олени. В тот день на Катанге ураган сорвал летние берестяные чумы и разметал стада, а на реке Чомбэ образовался новый порог.
Люди не сразу пришли в себя, а когда все же опамятовали, то женщины стали плакать о сгоревших в тайге лабазах, об оставленной там зимней одежде и пропавших шкурах. В фактории Ванавара рассказывали о молодом охотнике. Он первым отправился на пожарище и нашел круглый камень, блестящий, как олово. Но охотник вскоре умер, а его перепуганные родичи отнесли камень обратно в тайгу и забросили подальше.