Карета остановилась. Так и не проронив ни слова, граф помог
девушке выйти.
– Ваше сиятельство, я… – лакею хватило одного взгляда на
хозяина, чтобы моментально скрыться в доме, оставив входную дверь
открытой. Послышался возбужденный гул голосов, топот ног, и все
стихло.
Граф подхватил девушку под руку и направился к крыльцу. Судя по
плотно сжатым губам и странной медлительности движений, каждый шаг
давался с большим трудом.
– Вам плохо? – встревожилась девушка.
– Нога затекла, – сквозь зубы проговорил он. – Такое бывает с…
такими, как я.
– Такое может случится с каждым, – спокойно подтвердила
Эйлин.
– Пытаетесь меня утешить?
– Вряд ли вы нуждаетесь в моем утешении.
– Вы правы. Не нуждаюсь.
Они как раз дошли до лестницы. Граф остановился, словно переведя
дыхание, а потом, пробормотав что-то невнятное, проковылял в
кабинет, оставив Эйлин одну стоять у ступеней.
Девушка пожала плечами. Не желая мозолить глаза слугам, она
предпочла подняться в спальню. Ворох лент, кружева и цветов все так
же лежал у кровати, картонки никто не потрудился закрыть, а старое
платье Эйлин осталось висеть на кресле. Прислуга четко дала понять,
что заботятся о своей репутации и не потерпит непонятно откуда
взявшуюся девицу в качестве хозяйки дома. Еще один довод в пользу
благоразумия архиепископа.
Понимая, что лучшее, что она может сделать, это уйти, Эйлин
поискала ножницы и, извернувшись, перерезала ленточку, связываюшую
края лифа. Белоснежная ткань скользнул к ногам. Переступив через
него, девушка быстро натянула старое платье и обреченно посмотрела
на яркие наряды. Мисс Сандрингтон вряд ли за них заплатит. Остается
только их переделать и выставить за полцены. Мадам Лали будет в
ярости, и вряд ли Эйлин получит за эту работу хотя бы пенни.
Упаковав все в шляпные картонки, она покинула комнату и начала
спускаться по лестнице, стараясь идти как можно более бесшумно.
Благо, слуги так и не появились, опасаясь потревожить мнимый покой
хозяина.
Но половицы все равно предательски скрипели. Дом словно
потешался над девушкой. Эйлин уже почти достигла двери, когда над
ухом раздался грозный голос:
– Решили прогуляться?
– Ой, – от неожиданности она подскочила, коробки выпали из рук,
одна из них приземлилась на начищенный до блеска сапог хозяина
дома. Граф с шумом втянул воздух, проглатывая ругательства.