— Хеля, а мне можешь предсказание? — попросила
Марёнка.
— Нет, — Белозёрова отрицательно покачала головой, —
самое большее — одно предсказание в неделю.
— О! И следующее будет моим, хе-хе. — Забава
многозначительно взглянула на притихших девиц.
— Хорошо, — согласилась Хельга. — Давайте продолжим
гадания: время-то уходит, а я хочу знать своё будущее.
Она взяла в руки цепочку, кинула её на стол и в
задумчивости уставилась на получившийся узор.
— Хоть убей не понимаю, на что похоже, —
выдохнула Хельга. — Репа, что ли?
Забава прыснула со смеху, а девицы тоже начали
гадать.
***
Разошлись все под утро. Хельга помогла Забаве убрать
со стола остатки крупы, трав и воска.
— Хеля, а ты правда будущее видишь? — наконец
поинтересовалась Забава. — А почему мне не сказала?
— Потому что никакого будущего я не вижу. — Хельга
устало вздохнула. — Про Нераду я из разговора дедушки и лавочника
Елисея узнала. Он посоветоваться приходил.
— Тю! А я поверила. — Забава тоже
вздохнула.
— Спать охота. Идём уже, — потянувшись, сказала
Хельга.
***
— Ну, иди. — Уббе подтолкнул Ингвара к дубовой двери,
которую охраняли сильнейшие оборотни и пара магов.
Дверь распахнулась, и юноша оказался в комнате, в
которую снесли всё ценное, что нашли в замке. Ингвар окинул
взглядом рассыпанные на столах монеты, золотую и серебряную посуду;
лежащие в ларцах украшения и самоцветные камни, заморские ткани.
Была даже черноволосая девица лет пятнадцати.
— Как обещал, выбирай своей ненаглядной любой
подарок. — Уббе усмехнулся. Стоящие рядом ярлы тоже ехидно
хмыкнули.
— А девица тут зачем? — искренне удивился
Ингвар.
— Так это дочь Эллы, — подал голос самый младший из
братьев, Сигурд Змееглазый. — Она тоже сокровище: кому
достанется, тот сможет заявить свои права на Нортумбрию.
Соблазнишься?
Ингвар покачал головой: «Откуда у меня дружины, чтобы
заявлять права?» — Он обошёл девицу стороной и начал рассматривать
содержимое комнаты. Монеты его не интересовали: свою долю он и так
получит ими. Посуда в качестве подарка показалась нелепой затеей;
украшения в большинстве были грубой работы и больше подходили
мужчине, чем молодой девице. Ненадолго он задержался возле отрезов
тканей и, наконец, подошёл к огромному ларцу. Парень попытался его
открыть, но тот не поддался.
— А что тут? — спросил Ингвар.