В осиннике оборотень раздобыл пару
раздвоенных стволов, рубанув их заклинанием, потом воткнул
получившиеся рогатины в землю на треть и положил сверху продольную
жердь, а на неё стал укладывать оставшиеся стволы, ветки и тонкие
деревца, что остались после очистки площадки.
Осмотрев полученный шалаш, Ингвар
удовлетворённо кивнул. Оставалось сделать подстилку. Парень пошёл к
опушке рощи, — в противоположную от укрытия Хельги сторону — набрал
пару больших охапок сухой травы и разложил внутри шалаша.
«Первый совместный дом готов. Да, не
в такое убожество я мечтал привести Хельгу…»
— О, уже построил, — раздался сзади
мягкий, обволакивающий голос.
Ингвар почувствовал, что неожиданно
стало жарко. Он развернулся — и замер.
Хельга Белозёрова стояла недалеко от
него, держа в одной руке ботиночки. Её распущенные волосы
невероятной густой волной спускались почти до колен, а пошитое на
южный манер платье, подпоясанное широким поясом, настолько
прекрасно подчёркивало ладную фигуру девушки, что Ингвар
почувствовал сухость во рту и даже несколько раз выдохнул, чтобы
успокоиться.
— Оцени. — Оборотень указал рукой в
сторону скромного жилья. — Ну как, до появления князя достоит?
Хельга подошла к шалашу, заглянула
внутрь и удовлетворённо кивнула.
— Хорошо сделал, — похвалила она
работу Ингвара, — а сам-то ты где спать будешь?
Оборотень аж потерял дар речи:
кажется, они с Хельгой по-разному видели их совместную жизнь.
— Ты же не собираешься целую ночь у
костра караулить, пока я сплю? Это того не стоит. — Девушке,
видимо, и в голову не пришло, что шалаш рассчитан на двоих. —
Ингвар, когда я сказала, что не могу выложиться в заклинаниях на
полную силу, это совсем не значило, что я оставлю нас без защиты.
Поверь, я поставлю такие щиты, что комар не пролетит. Поэтому давай
тебе тоже сделаем шалаш. Хотя… давай просто этот продлим. Я найду
пару рогатин, а ты жердей наруби.
Хельга оставила башмачки около
шалаша, а сама направилась к осиннику. Ингвар с удивление отметил
на её ногах берестяные лапти: «Может, попросить её и мне такие
сплести?» — Сырые сапоги стояли в стороне и если и обещали
высохнуть, то не раньше вечера, а может, и завтрашнего утра, а
почва тут была довольно каменистая — босиком не походишь.
— Хеля, а ты мне можешь лапти
сплести? — крикнул он в сторону осинника, где, судя по качающимся
деревьям, Хельга не рогатину ломала, а медведя ловила.