– Надо петлицы срезать, – бормочет, уже засыпая, Васильев, – не
дело, чтобы краска линяла на гимнастёрку.
– Это мелочи, – отзываюсь я. – Надо, значит, срежут и положат в
свой шкафчик.
Про температуру мы не зря тему мусолим. Вши и их яйца надёжно
уничтожаются кипячением. Но думаю, кипячение это мера с запасом.
Всего лишь подержать одежду в горячей, градусов
восемьдесят-девяносто, воде достаточно долгое время и проблема
будет решена.
Как говорил почти главный персонаж повести «Гадюка» А.Н.Толстого
комполка Емельянов, главный враг кавалериста – чирей на жопе. И
всерьёз с этим боролся. Главным средством, кстати, считал баню. С
хорошей парилкой.
А я чем хуже? Вши это тоже враг и с ними надо бороться.
11 октября, суббота, время 08:20
Каунас, городской отдел НКВД.
– Арестованный доставлен, товарищ майор, – в допросную
вталкивается немного нескладный простой и литовский парень чуть
выше среднего роста.
Майор Николаев своим пугающе тяжёлым взглядом упирается в
арестанта. Затемобращается к старлею, приведшему задержанного.
– Он что, такая важная птица, что цельный старший лейтенант НКВД
его приводит?
Подтянутого парня с беспощадно голубыми глазами насмешка
абсолютно не смущает.
– По пути было. Конвоир за дверью. Или вы хотите с ним наедине
посекретничать?
– Побудь тут, – машет мощной дланью майор Николаев.
– Встать! – грозный окрик старлея и строгий взгляд Феликса
Эдмундовича за спиной майора заставляют арестованного вскочить. –
Садиться тебе не разрешали.
Обычный молодой литовец, лет двадцати пяти, пытается изобразить
независимый вид. Вот только поспешность выполнения команды его
выдаёт. В кабинете следователя НКВД храбрых не бывает.
– Имя, фамилия, должность, звание, выполняемые обязанности? –
бесцветным от скуки голосом обращается к нему хозяин кабинета.
Перед ним уже лежит бланк протокола, и майор уже вооружился ручкой,
готовясь макнуть её в чернильницу.
Всем своим лицом арестованный изображает напряжённое
непонимание.
– Намэ, нахнамэ! – гаркает старлей. Товарищ майор немецким
языком владел слабо.
– Кястас Мажейкис, – лепечет арестованный.
– Verstehst du Russisch? – продолжает помогать майору
старлей.
– Nain, ich spreche schlecht…
Ш-ш-л-е-е-х-т! Старлей продолжает беседу оплеухой со всего
размаху. Литовец летит в сторону установленных у окна пары стульев,
валится с ними в одну беспорядочную кучу. Со стоном и кряхтением
возится на полу.