Считалось, что те более снисходительны и лояльны, лучше понимают
студентов (сами недавно были в таком же положении), значит, не
будут зверствовать, придираться и мучить бедных экзаменуемых. В
результате на сдачу предмета образовалась целая очередь. И Павел
Мальцев оказался почти в самом конце ее. В чем, скажем прямо, был
виноват сам: решил поспать подольше и явиться в университет не к
девяти утра, к началу экзамена, а немного позже. Всю ночь зубрил
теорию русского синтаксиса и хотел выспаться, чтобы в ответственный
момент иметь свежую голову.
И вот теперь он вынужден был ждать, когда другие студенты
благополучно (или не очень) сдадут свой экзамен. Всё бы ничего,
можно и подождать, но у Павла на три часа было назначено свидание с
некой симпатичной девушкой с филфака, и опаздывать на него (а тем
более пропускать) он не хотел.
Павел мрачно сидел возле поточной аудитории на широком, удобном
факультетском подоконнике, вяло листал розенталевский «Справочник
по русскому языку и литературной правке» и уныло ждал своей
очереди. И понимал, что дело его швах — стрелка часов над высокими,
старинными дверями неуклонно приближалась к цифре «один». А перед
ним — еще два десятка человек (сдавало сразу несколько групп).
Значит, в три чала (или даже позже) он только войдет в заветную
аудиторию. А сколько он в ней еще пробудет? Освободиться не раньше
четырех...
Но тут двери аудитории распахнулись, и в коридор вышел сам
Дитмар Эльяшевич, личной персоной. Посмотрел на притихших
студентов, хмыкнул и недовольно спросил:
— Почему ко мне никто не идет? Давайте, ребята! Кто хочет быстро
получить хорошую оценку и быть через полчаса свободным?
— Как же, получишь тут, — вполголоса произнес вузовский Пашкин
друг Славка, до смертельного ужаса боявшийся почтенного
экзаменатора (ну не давались ему тонкости русского языка, что тут
поделаешь!), — «неуд» сейчас схватишь, а потом замучаешься
пересдавать. И со стипухой пролетишь... Нет, ребята, я лично пас,
лучше уж пока посижу, подожду!
Расчет Славки был прост, ясен и всем понятен: к концу экзамена
девушки-ассистентки непременно устанут и уже не будут так строго
гонять бедных студентов по предмету. Если хоть что-то знаешь и
можешь с ходу отличить придаточное предложение цели от придаточного
причины или же образа действия, с легкой душой поставят тебе «хор».
И отпустят восвояси. Лети, красавец! Свобода! А большего Славке (да
и другим парням) и не нужно было.