— Он понял, что вы сказали, — ахнула
Хенни.
— Ничего подобного. Он, как и любое животное,
понимает не смысл слов, а улавливает интонацию. Поругай собаку или
кошку ласковым голосом, они будут радоваться, будто ты их
похвалила.
— Откуда вы всё знаете? — задумалась над
сказанным служанка.
— Учителя хорошие были, — ответила
девушка. — Когда освободишься, пойдём с тобой к
аптекарю пиявки мне ставить. Потом сходим к
горшечнику.
— Поедите и пойдём, — сочувственно закивала
Хенни. — Только сначала к горшечнику сходим, а уж
потом к аптекарю.
— Почему попугай без цепочки? В
камин не залетит? — зевнула Ника, снимая горячий
чайник с крюка, и переходя к обеденному столу.
— Господин Ван дер Меер сказали,
что раз уж Жакуй признал в госпоже
Маргрит свою хозяйку, то никуда не
улетит.
— Признал хозяйку? — удивилась
Ника. Пододвинула мисочки с творогом и мёдом, взяла
свежую булочку, налила чаю. Бурчала себе под нос: — Вот пусть она
за ним и смотрит. Пусть кормит его, дарит ему игрушки, устраивает
банный день. Пусть холит и лелеет. Ей же больше некого любить. —
Громче спросила: — Кстати, где она?
— С самого утра ушли. Куда идут — не сказали,
— предупредила Хенни вопрос молодой
хозяйки.
«Снова пошла на могилу Якубуса», — подумала
Ника.
Видела, как госпожа Маргрит
тяжело переживает потерю сына. Непокорность дочери
увеличивает её страдания и обостряет чувство
одиночества.
Ника ощущала себя не менее
одинокой. Что в том времени, что в этом — по большому счёту
изменилось мало. Там она была нелюбимой дочерью, и
здесь остаётся таковой. На неё по-прежнему оказывают давление, её
мнение мало кого интересует. Ван дер Меер согласился
стать её компаньоном лишь потому, что об этом его
попросила госпожа Маргрит. Он не смог отказать ей
из-за чувства вины.
— Перед уходом вы же его в клетку посадите? —
косилась Хенни на попугая. Прошептала,
пряча руки под передник: — Ирод в
перьях.
Ника язвительно улыбнулась
Жакую, внимательно наблюдавшему за
ней:
— С превеликим удовольствием. Квакнешь на
меня — завтра же отнесу на рынок и продам, — погрозила ему
пальцем.
Жакуй
вытянулся, переступил с ноги на ногу, издал булькающий звук и
взялся чистить пёрышки.
¤
В
тесной лавке горшечника пахло сыростью. На пыльных
стеллажах во всю стену стояли разновеликие кувшины, плошки, кружки.
Добротные и недорогие, они предназначались для среднего и низшего
слоёв населения. Вряд ли в эту лавку заходили горожане с туго
набитым гульденами кошельком.