Нике:
— Вы не можете отказаться. Госпожа
Маргрит ничего такого не сказали и взяли
заказ.
Ника подтолкнула ему
пакет:
— Обстоятельства изменились после того, как
моя мать принесла заказ.
Мужчина сглотнул сухим горлом —
на худой шее дёрнулся острый кадык:
— Это невозможно, госпожа Руз, —
его голос стал твёрже. — У нас с вами
договорённость.
Ника поняла, что перед ней
хозяин конторы господинМейндерт
Готскенс.
— Мы подписали письменный договор на
выполнение работы? — уточнила Ника, чувствуя онемелый
холод в желудке.
Мужчина произвёл на неё странное
впечатление. В его внешности не было ничего неприятного или
отталкивающего. Голос тихий, вежливый, угодливый. Но было что-то
ещё, что настораживало и не давало расслабиться.
Господин Готскенс заискивающе
улыбнулся:
— Зачем нам письменный договор, когда есть
устный? Вот и мои работники могут подтвердить нашу
договорённость.
— Не могут, — глянула на них
Ника. — Именно потому, что это ваши работники, и вы
можете оказывать на них давление.
— Боже мой, какое такое давление? —
мужчина голос не повысил, но в нём появилась
нетерпеливость и плохо скрытая враждебность.
— Они не могут выступать свидетелями, —
уверенно ответила Ника. — Вы платите им жалованье, они зависят от
вас, от вашей воли, поэтому скажут всё, что вы пожелаете.
Свидетельские показания принимаются в суде юридически
незаинтересованными в исходе дела лицами.
Монашка вжала голову в плечи, её пальцы
задрожали. Старик сгорбился больше и с отсутствующим видом
приступил к срочной чистке пера.
— Какой такой суд? — выпрямился и расправил
плечи господин Готскенс. Подобострастно улыбнулся: — Я понял вас,
госпожа Руз, и удваиваю цену за выполнение
заказа.
— Вы поняли меня неверно, — сказала Ника
громко, поворачивая голову на судорожный вздох монашки, во все
глаза смотрящую на неё. — У меня нет комфортных условий для
выполнения вашего заказа. Я переезжаю в другой дом, и там идёт
ремонт.
— Всего-то… — выдохнул мужчина с облегчением.
Отвёл глаза в сторону, избегая прямого взгляда. — Вы можете
приходить сюда и оставаться, сколь потребуется. Можете занять любое
место у окна. Здесь достаточно светло в дневное
время.
— Но… господин Готскенс, — подал голос
старик-переписчик, сидевший на самом удобном месте. — Тогда я не
смогу исполнить нашу договорённость.