Женщина, Туран перелистнул страницу,
как банально. В деле появился ещё один фигурант купец Далин.
Подобные ссоры из-за женщины, пусть даже она проститутка, просто
так не заканчиваются. В Северном остроге, в самом неблагополучном и
криминальной районе Снорка, маститые каторжники режут друг другу
глотки из-за дешёвых проституток. А Жемчужина не просто банщица, а
звезда заведения.
– Что ты можешь рассказать о купце
Далине?
– Мало что могу, – в эмоциональном
фоне Юрги промелькнула злость. – Моими услугами он никогда не
пользовался. Для него я самая обычная баба, как грязь под ногтями.
Он прямо так и выразился, когда в зале ожидания я в первый раз
распахнула перед ним свой халатик. Витус Далин предпочитает
пользоваться услугами Жемчужины. Ну а когда она занята, то выбирает
либо Исару, либо Тику. Они обе дворянки потомственные, куколки
фарфоровые.
Даже без пси-способностей можно
заметить в словах Юрги затаённую обиду.
– Витусу Далину только дворянок
подавай. Да и он сам под дворянина косит, – Юрга сжала кулачки. –
Нормальные купцы шубы носят, кафтаны, жилетки. Бороды у них
окладистые, рубахи навыпуск с кушаками красными. А витус Далин
словно дворянин сюртуки носит, ботинки, перчатки, бреется и
постригается как офицер кавалерийский. И да, – Юрга резко
выпрямилась, – на правой руке у него кольцо такое огромное,
золотое, печатка, кажется. А у самого на теле ножевых шрамов не
счесть, девочки рассказывали. И выразиться может словно сапожник
пьяный.
Великолепно, Туран сдавленно
усмехнулся. Теперь есть чем прижать Инкара Далина. Ножевые шрамы –
более чем прозрачный намёк на его бандитское прошлое. Не исключено,
что стартовый капитал он нажил как раз на большой дороге. По этой
же причине, вероятней всего, Инкар Далин изо все сил старается
выглядеть как дворянин. Не дай бог кто узнает в нём бывшего
бандита.
– Благодарю вас, уважаемая. Можете
ещё что рассказать? – Туран глянул на банщицу.
Молодая женщина разом скукожилась,
словно увяла. Хреново дело, в её эмоциональном фоне вновь проступил
страх.
– Юрга, что бы ты там не рассказала
здесь и сейчас, я не собираюсь ссылаться на тебя.
– А это, – глаза молодой банщицы
уставились на раскрытый блокнот.
– А это мои личные записи, – Туран
приподнял блокнот за край, – для меня лично. Это не официальный
протокол, читать в суде его не будут. Так что говори как есть.