– Государь, молю, дай слово молвить! – Снова заголосил Еремеев и
еще несколько раз приложился лбом к земле. Пока звезды в глазах не
засверкали.
– Да я, Илья Никитич, уже битый час от тебя этого слова жду.
Сапоги-то мои не трожь. В сторону убери. Сам, как свинья,
изгваздался и мне обувку портишь. Чай, не три рубля они стоят.
Казна не резиновая, с нее много сапог не укупишь. Тем более, когда
я тебе цельный мешок золота дал. А теперь у нас ни мешка, ни
результату. И с Ягой какая-то делюга намечается. Где Богатырь, Илья
Никитич?
– Баба Яга нас обманула, дрянь старая. Богатырь был. Я его видел
своими глазами. Держал своими руками. Ну…почти держал. Прости,
царь-батюшка! – Еремеев снова заголосил и опять шлепнулся лбом в
грязь.
– Ни черта не пойму…– Герасим даже сел поудобнее, чтоб боярина
видеть. Ему, конечно, пришлось от солнечных ванн отказаться ради
такого, но куда о себе думать, ежли государство в беде. – Яга не
подводила никогда. Что нашло-то на нее? Затмение, может, лунное
намечается. Говорят, у баб это к их закидонам привязано. А богатырь
где? Куда она богатыря дела? Сам говоришь, был иномирец.
Царь подтянул сапоги и сунул обе конечности в обувку. Затем
поманил пальцем Еремеева к себе еще ближе. Тот, как стоял на
коленях в грязи, так и пополз.
– А богатырь-то подходящий был?– Тихо поинтересовался Герасим
Евстигнеевич и оглянулся с опаской на терем дочери, который со
скотного двора было видно хорошо. Хоть бы эта дура раньше времени
правды не узнала. Иначе сдаст родного отца, дрянь неблагодарная.
Точно сдаст...
– Государь, не богатырь, а мед медовый. Ручища – во! Ножища –
во! Плечи, что твое коромысло. Широченные… – Еремеев развел руками
в стороны, изображая размах богатырских плеч иномирца.
– Мда? – Герасим Евстигнеевич с сомнением посмотрел на главу
совета.
Очень уж тот глаза таращил сильно. Как бы не прибрехнул,
сволочь, боярская.
– Ты сильно не ори... – Царь снова обернулся в сторону терема
"кровиночки" – Машка узнает, что такое сокровище у нее из-под носа
ушло, со свету нас сживет. И секрет наш, как обещала, при всем
честном народе, на красной площади расскажет. А это, Илья Никитич,
считай, можно сразу в реку вон пойти броситься. Эх…как не вовремя
все…как не вовремя… И Темное зло разрастается все сильнее. Нечисть
удержу совсем не знает нынче. Русалки, как сбесились, честное
слово. Раньше хоть в пруду, в реке, в озере мужиков ловили. А
теперь, что? В бочку полез омываться, смотрю, сидит... С хвостом...
Улыбается и глазом одним подмигивает. Еле выпихнул. А то знаю я эти
русалочьи купания. Еще в бочке утонуть не хватало... Срамота какая
выйдет...