– Васёк — это, стало быть, и есть
твой родственничек? – уточнил Верус.
– Верно, княже, он самый, – кивнул
бородач.
– Ты нам разбойников предлагаешь
купить? – вклинился в разговор Корнел, по-новому взглянув на главу
дворовых. Человеку его сословия требовалось не дюжие мужество чтобы
предложить высококровному такое, да ещё признаться в родстве с
разбойниками.
– Видишь, Верус? – перевёл он взгляд
на друга. – Это всё твоё влияние. Ведёшь себя с дворовыми как с
равными, совсем распоясались! – хохотнув в конце, откинулся на
спинку уже не кривого стула.
– Да погоди ты, – огрызнулся Верус,
пытаясь проникнуть в суть предложения. – Егор, твой родственник,
кто он в шайке? На главных ролях?
– Кхм… – забегали глазки бородача.
После слов торговца, мужик явно осознал собственную глупость, но
давать заднюю не стал, да и поздно было. – Собсна… он главарь.
– Ха! – воскликнул Корнел,
поразившись услышанному. – Вот те раз! Кажется, за тобой и в правду
присматривает какой-то Бог, Верус. Таких совпадений не бывает!
– Корнел, – добавил в голос стали
молодой князь, – хватит! Дай послушать человека! Ты сам на себя не
похож.
– Святые реки Бадлинга! Чего ты
хочешь от старого человека? Почитай неделю без развлеченья. София
моя дома осталась, а тут ни вина, ни яств, даже орешков и тех нет!
Старый друг собрался воевать с княжьем родом, на улице пурга третий
день, а теперь ещё и это! Самое время сойти с ума, Верус! Я уж и не
знаю взаправду ли всё это, али сплю крепко?
– Проклятье, – отвернулся от
смеющегося над ним толстяка, Верус и полностью сосредоточился на
Егоре. – Я хочу увидеться с твоим родственником. Как только погода
наладится, отправь кого-нибудь за ним. Успокой, объясни, что
наказывать не собираюсь, хочу нанять. А если дело справим, так
может и на постоянную службу пойдёт, вместе с товарищами. Что по
лесам бегать, война не за горами, вместе держаться надо, силу
набирать.
На том и порешили. Егор откланялся и
покинул обеденный зал, а младший князь и торговец продолжили весело
переругиваться, заодно обсуждая открывшуюся перспективу.
***
Погода устаканилась лишь на пятый
день. К тому времени варёная, печёная, жареная и пареная сукиса
вставала колом в глотке не только у Веруса, но и у Корнела и даже у
братьев-близнецов. Не подавали признаков недовольства лишь
дворовые, что уплетали кашу за обе щёки, а от остатков сукисовых
лепёшек и вовсе были в диком восторге, каждый день поминая нового
князя добрыми словами за то, что разрешил использовать запасы
поместья в пищу.