— С-слово даю, — искренне сказал Юр.
— Не стану в-врать, д-денег мало, но на ночлег, хлеб и похлеб-бку
точно хватит. Об-бещаю, что расп-плачусь с тобой ч-честь по
чести.
Стукнули засовы, скрипнули петли
калитки, и послушник увидел хозяина дома. Плюгавенький бородатый
мужичонка, с лысиной в полголовы и объемистым брюхом, в свою
очередь рассматривал Юра.
— Молодой совсем, — поцокал языком
селянин. — Ишь ты. Ладно, чего в дверях стоять, во двор
проходи.
— М-меня зовут Юр, — входя в калитку,
сообщил хуторянину послушник. — Сп-пасибо вам, что п-пустили. Т-так
надоело в п-поле ночевать, слов нет!
— Стерх я, — пригладил бороду
селянин. — Ага.
Юр огляделся и отметил, что Стерх
живет зажиточно, даже более чем. Две телеги, в сарае явно полно
живности, туда-сюда снуют куры. У дальней стороны двора, у забора,
огромная поленница, в ней дров, наверное, лет на десять хватит.
— А г-где все остальные жит-тели
хутора? — Юр вертел головой, отмечая, что в дальнем углу двора
свалены какие-то узлы, и там же к забору прислонены целых пять
кос-литовок, что многовато для одного человека. Хотя, может, у него
в доме семья?
— Так съехали все, — Стерх лязгнул
засовом, закрывая калитку, — совсем съехали. Далеко, в Торсхов.
Один я тут остался.
— И не страшно од-дному? — Юр пошел к
дому. — Опять же — чего с ост-тальными не уехали?
— Да я не спешу, — селянин обогнал
Юра и первым поднялся по крыльцу, — мне и тут хорошо. Тихо и
спокойно.
— Так что, хоз-зяин, покормишь меня?
— полюбопытствовал Юр. — Г-горячего давно ел.
— Чего не покормить? — пожал плечами
Стерх. — Как раз похлебка подошла, ага. Пошли поснидаем.
Юру крайне не понравился хозяин дома,
поэтому он очень внимательно следил за тем, чтобы в тарелку к ему
не попало что-то кроме похлебки. Слышал он рассказы о корчмарях,
которые были мастерами сыпануть в еду или вино дурманящего порошка,
а после прирезать неосторожного путника, дабы заполучить его
имущество.
— Хороша похлебка, — нахваливал свою
стряпню Стерх, ставя перед Юром глиняную миску, заполненную доверху
поименованной снедью. — Давеча свинью резал, так вот, наварил из
свежатинки.
— Т-так вроде не сез-зон? — удивился
Юр, беря со стола кусок хлеба. — Л-лето на дворе, режут же п-по
осени?
— Ишь ты, — хмыкнул Стерх, садясь со
своей миской напротив послушника. — Городской, а в нашем деле
понимаешь. Не сезон, верно. Но куда мне их столько? Не
прокормишь.