Схватив свою сумочку, я выбежала в коридор и помчалась в сторону выхода. К моему удивлению и неудовольствию, Саша меня догнал. Практически у выхода, у дежурной части, и довольно сильно сжал мой локоть, пытаясь меня остановить.
— Что ты творишь? Как ты себя ведёшь? Остановись сейчас же!
— Пошёл к чёрту. Пошёл к чёрту, Аверин! — дыша ненавистью, прошептала, глядя в его бесстыжие, серо-голубые глаза. — Я не хочу тебя сейчас видеть.
— Куда ты пойдёшь припадочная? Забыла, как тебя накрывает?
Я дёрнулась, что было сил оттолкнула мужа и высвободила свою руку от его захвата.
— Я не забыла. Я ничего не забыла, Саша. Но почему ты не подумал о моих приступах, когда тебе сообщили о том, что твоего сына похитили? Почему ты не подумал, в каком я состоянии и на что способна? Что ты делал всё это время? Чего ты сейчас от меня хочешь? Картинки? Убитые горем муж с женой на первых полосах газет? Не отвечай! — истерично взвизгнула, испугавшись его возможных ответов. — Не надо. Лучше вообще ничего не говори. Просто найди мне моего сына. Верни мне сына!
Я обернулась, но муж снова остановил меня, не позволив ступить и шагу.
— Там полным-полно журналистов. — схватив меня за плечо, проговорил он. — Мы выйдем вместе. Ты поняла меня? Возьми себя, блядь, наконец-то в руки!
В тот момент внутри меня что-то сломалось. Я смогла отвлечься от мыслей о судьбе своего ребёнка и подумать о том, какое чудовище считала прекрасным человеком. Как в нём, в таком нежном, тактичном и заботливом прежде, уживалась эта шедевральная шизофрения? Трахать кого ни попадя — это ничего, это нормально, это безопасно, народ поймёт, народ схавает, а выйти под камеры отдельно от жены, после похищения сына — недопустимость.
— И этого я тебя тоже никогда не прощу. — устало выдохнула я, шагнув вместе с мужем к выходу.
Нас слепили вспышки фотокамер. Звуки десятков голосов сливались в невообразимую какофонию. Я прежде никогда не задумывалась, сколько в таком небольшом городе журналистов. Оказалось много. Очень много. Сашина охрана едва справлялась, сдерживая поток людей. Мне казалось, что сюда не пришёл только ленивый и безногий, и то, потому что у него не было камеры.
Пробравшись к машине мужа, я остановилась и оглянулась. Сама не знаю, зачем, будто ждала, что кто-то крикнет: «Стой, не уезжай, твой сын здесь», что кто-то меня остановит. Адвокаты мужа общались с прессой, взяв на себя большую часть внимания собравшихся. У здания полиции было понатыкано множество машин. Были среди них и микроавтобусы с логотипами телеканалов, были и внедорожники, и легковые, и даже маленький жучок, у которого стояла длинноволосая девушка, чей силуэт показался мне смутно знакомым.