— От них мало толку. Я в одиночку… — ну, не совсем в одиночку, —
продвинулся куда дальше них.
— Вам нельзя дальше заниматься этим самому, — продолжал гундеть
дворецкий. — Что я скажу вашему отцу, если вас серьёзно ранят или,
не дай Вседержец, даже убьют?
— Скажешь ему, что это его вина, — бросил я, упираясь в двойные
двери гостиной.
Она-то как раз была освещена. С потолка свисала массивная
люстра, украшенная кристаллами. На стенах с мягкими бордовыми
обоями также горели газовые лампы. Нижняя часть стен был обшита
панелями из эбенового дерева. Напротив широких окон с тяжёлыми
занавесками расположился камин из тёмного камня. Сейчас в нём горел
небольшой огонь, разгоняя теплом ночную прохладу.
Над камином висел большой портрет отца. Его взгляд будто
приклеивался к каждому находящемуся в комнате. Вот и сейчас мне
казалось, что он недовольно взирает на меня со стены.
На густом ковре раскинулись изысканные диван и кресла,
окружавшие журнальный столик. На них и нашлись Эмильда с
Кортусом.
Наставница вальяжно раскинулась на диване во всю длину,
умудряясь при этом попивать чай. Мой сосед сидел в кресле рядом и
озирался, словно пытаясь запомнить всю эту красоту.
Я с улыбкой разулся, прежде чем ступить на ковёр. Эмильда
бросила на меня взгляд, полный наигранного недовольства.
— Лестер, где тебя Вседержец носит? — строго спросила она, но её
весело сощуренные глаза выдавали её с потрохами. — Мы тут все
извелись уже.
— Я же говорил, что он скоро придёт, — заметил Кортус спокойным
голосом.
— Ты мне, кстати, должен плащ, — заявила наставница, уже не
скрывая улыбки.
— Да хоть десять, — улыбнулся я ещё шире. — Рад, что с вами
обоими всё в порядке,
Пока я вкратце рассказывал о побеге от повстанцев, и стычкой с
бандой Сиплого, Альберто принёс блюдце с чаем и для меня. Рядом на
стол он положил запечатанный конверт из плотной синей бумаги.
— Что это? — спросил я.
— Чай с коньяком, — ответила повеселевшая Эмильда. — Твой
дворецкий просто чудо как хорош в их смешивании. Если бы
существовала магия напитков, он был бы лучшим.
— Да я не про это.
— Спасибо за добрые слова профессор Рейн, — вежливо ответил
Альберто.
— Эмильда! — возмутилась наставница. — Зовите меня Эмильда!
От возмущения она даже слегка пролила себя чай.
— Э-э, хорошо, профессор Эмильда, — растерялся дворецкий.