- Монастырь, что ли?! Или как
правильно – вроде скит?
Он разглядел защитников – на башне
показались двое в черных подрясниках и скуфьях на голове. Тут
никакой ошибки – подобные уборы носят все служители православной
церкви, от чтецов до архиереев. Стволов у гарнизона было три,
максимум четыре десятка, только перезаряжали их долго, больше
минуты, он даже наскоро совершил подсчет. Второй очаг обороны
находился на отдалении, у трех телег, с побитыми насмерть
запряженными лошадьми. Там дрались семь-восемь ратников, причем на
них поверх кафтанов имелись доспехи, в виде наложенных друг на
друга больших железных пластинок. Как такие местные «бронежилеты»
(панцири или кирасы, может, но явно не кольчуги из колец) можно
было назвать, Владимир не ведал – знаний у него соответствующих не
имелось, не историк ведь, хотя книги читал, и романами увлекался в
юности.
Вот только с этим отрядом русских
воинов, а в том сомнений у Стефановича не осталось (подгадал
родитель, дал ему свое отчество с фамилией совершенно одинаковые,
только с разным ударением), уже было покончено. Перебили всех
супостаты – постреляли, покололи и порубили – кровища во все
стороны, жутко смотреть, ощущение, будто в кошмарном сне
находишься, и выбраться из него не можешь.
Какие тут съемки, прах подери, тут
любого режиссера вырвало, зеленым стал бы от подобного зрелища!
А вот противник был узнаваем по тем
многочисленным картинкам и рисункам, что приходилось листать в
книжках. Да и кинофильмов пересмотрел множество – европейская
одежда позднего средневековья, вполне узнаваемая сразу с первого
взгляда. Еще бы – башмаки с пряжками, чулки, гольфы и гетры, штаны
«пузырями», кружевные воротнички тоже встречаются, шляпы
всевозможных фасонов, некоторые с павлиньими перьями, которых
русские вообще никогда не носили. У многих кирасы и железные каски
с загнутыми полями, самое разнообразное холодное оружие – от
алебард и коротких копий с вычурными наконечниками (последние вроде
бы как протазанами именуют), до небольших мечей с широкими
лезвиями, вроде тесаков. И было их до устрашения много – полторы
сотни на первый взгляд, никак не меньше. Причем добрая треть была
вооружена длинноствольными мушкетами, граненые стволы которых
стрелки укладывали на «двузубую» сошку. Еще бы – «дуры» явно
тяжелые, килограмм по десять минимум, да и пламя от выстрела более
устрашающее, чем у русской пищали. А вот замки фитильные – перед
выстрелом стрелки раздували тлеющие концы.