Коля кивнул, выпуская цепочку
пузырей, устремившихся к поверхности.
- Так я это… - осёкся он. – Я не
попаду внутрь?
- Не сегодня, - отрезал спецназовец.
– С твоим другом мы должны справиться вдвоём. Если… - он секунду
помедлил, - если ничто не помешает.
- Или никто, - вставил Андрей,
заметив, как Коля сквозь шлем уставился на него недоумевающим
взглядом.
- Не забывай о вертикальном колодце
с идеально ровными стенами, - притворно шутя, прошипел он, нагоняя
на бедного парня таинственную пелену страха. – Мы не одни здесь,
друг мой, Бычок.
- А? – только и смог ответить
мужественный специалист по рельефам дна. Потом тряхнул головой,
отгоняя нахлынувшее наваждение, пустил пузыри, нервно
поинтересовавшись:
- Но провал бездны-то той мы хоть
увидим сегодня? Сколько вы там пробудете внутри? Ждать долго?
Может, мне в туалет приспичит, я же не…
- Пещеру будем изучать позднее, -
оборвал его Михаил. – Первое погружение нам необходимо, чтобы
открыть люк, сбалансировать давление и установить кое-какие
специальные датчики в ближних отсеках корпуса. Во второе
погружение, завтра, мы с Андреем доберемся до шахт пусковых
установок, а в третье, послезавтра, посетим блок атомного реактора.
Когда миссия будет закончена, тогда вы со своим профессором
занимайтесь этой чёртовой котловиной сколько душе угодно. Мне в
первую очередь необходимо выполнить указания моего начальства. Всё.
Оставайся у люка. Мы открываем.
…Именно в этот момент всё и
произошло.
1988 год.
Норвежское море выше
шестидесятой параллели.
Борт научного исследовательского
судна «Маджестик».
14 часов 18 минут по
корабельному бортовому журналу.
Добраться до люка они не успели.
Вместо этого, стоящий позади всех
Коля-бычок внезапно вскрикнул, выпуская из кислородных баллонов
хаотичный напор беспорядочных пузырей, устремившихся вверх.
- Смотрите! – призывая товарищей
обернуться, указал он рукой в направлении повёрнутого с фонарём
шлема. Неясный рассеивающийся луч выхватил из сплошного мрака
бесформенный фрагмент громадной тени, медленно и неуклонно
наступающей на борт подводного крейсера. Это была даже не тень, а
какое-то расползающееся чернильное пятно, какие выбрасывают
кальмары во время опасности. Но пятно было настолько огромным, со
временем меняя очертания на правильные геометрические формы, что
принадлежность его к какому-то животному миру отпадала сама
собой.