Подняться на внешнюю палубу? –
мелькнуло у него. – Вдохнуть чистого морского воздуха? Может, все
высыпали наверх, подышать? Чёрт! Здесь где-то должны быть в ящиках
респираторы. Запах горящей проводки с примесью чего-то
неопределённого витал теперь по всем отсекам.
…И тут, именно в этот момент, всё и
произошло.
********
Сначала завыла сирена.
От её стремительного звука,
казалось, взорвались барабанные перепонки. Погасли и включились
красные лампы, оповещающие угрозу экипажу. Заработал аварийный
генератор. По гигантскому корпусу судна прокатилась акустическая
волна, заставившая атомоход замереть на месте. Движение
прекратилось. Подводная лодка остановилась внезапно, словно
наткнулась на невидимый барьер. Завибрировав всеми отсеками,
трюмами и переборками, громадная конструкция будто задрожала от
страха. Карпухина откинуло спиной к люку и, едва не впечатавшись в
него, он сполз по стене, выкатив глаза в изумлении. Такого прежде
никогда не происходило.
- Э-эй! – заорал он вторично. – Что
происходит? Мне ответит кто-нибудь? Есть кто на палубе?
В ответ только нескончаемый гул и
беспрерывные завывания сирены. Раздался чудовищный хлопок.
Несколько сотен атмосфер расплющило бы мичмана своим давлением,
если бы не промчавшаяся по коридорам ударная волна, опрокинувшая
Карпухина на спину. Он уже ничего не ощущал. Гигантский корпус
судна трясло, словно снаружи его подбрасывала чья-то неведомая и
всесильная рука, совершенно не считаясь с уровнем гравитации.
Сквозь стыки внутренних обшивок
повалил густой едкий дым. Автоматически закрутились лампы красного
оповещения пожара. Забортная вода, казалось, готова была проникнуть
внутрь сплошным бешеным напором, затопляя судно своей массой. Лодка
ткнулась носом в волны, стремительно опускаясь вниз и погружаясь в
пучину без всяких команд экипажа.
Это была уже катастрофа.
Карпухина протащило по палубе
какой-то инерцией, тело ударилось об угол переборки, наступил
кратковременный обморок, после чего, на миг придя в себя, мичман
дико и безысходно заорал.
Его крик потонул в оглушительной
вспышке, промчавшейся по всем палубам и отсекам. Полыхнуло струёй
расплавленной плазмы, вырвавшейся из реакторов. Уровень радиации
бешеным всплеском зашкалил все мыслимые и немыслимые показания
датчиков. Сразу накатила волна обжигающего жара. Тело мичмана
покрылось волдырями, выплёскивая на кожу потоки смрадного гноя.
Ослепленный беспрерывными, сменяющими друг друга сполохами
нестерпимого сияния, его тело обмякло, теряя все необходимо важные
функции организма.