— Эта гнида, чтоб её вся Зона драла, удирает! — в сердцах сказал
священник, — За ней, ротный, или нам придётся неделями эту сучью
бабу искать, всех женщин осматривать!
С этими словами священник выскочил прямо в окно. С трудом
остановив заклятие и успокоив бурлящую ману в ауре, я в миг
оказался у окна: пузатый священник уже нагонял Мороха, но тот уже
восстановленным хвостом опрокидывал людей и всё, что плохо лежит,
создавая преграды.
Я выскочил из окна и применил на себя максимальное
ускорение, что проявилось болезненным уколом в моей ауре. Из
переулка уже бежали ротные солдаты из дежурных, видимо их позвали
те, кто услышал грохот и шум в доме. Некогда мне им что-то
объяснять, я ускорился как только мог и рванул по параллельной
улице, рассчитывая нагнать выродка, попутно снова сплетая огненное
заклятие в палаше.
В переулках справа
мельком я видел как святой отец не отстаёт от Мороха, ну и ну,
пороху у мужика в закромах будь здоров. Через восемь домов улицы
заканчиваются и начинается стена, успеть бы, тварь наверняка по
стене заберётся, я бежал во весь опор, и нырнул в переулок, чтобы
перехватить тварину, вот только её не оказалось в нужном месте, тут
сверху на землю упала осыпавшаяся черепица.
— Дрянь на крыши
полезла, наверх смотри, ротный! — Выкрикнул мне приближающийся
священник.
Я и без него догадался,
куда мне нужно, накинул усиление и поскакал по стенам на крыши, а
тем временем тварь уже перепрыгнула на крышу другого дома, кажется
я не успеваю за ней.
Когда я забрался на
крышу и побежал за тварью, раздался хлопок со стороны стены. Снаряд
со свистом настиг свою цель, раздавшись большим огненным облаком,
просадившим крышу дома и разметавшим черепицу, и мгновенно
свернувшимся обратно в одной точке, где была тварь. Морох упал с
крыши на землю, туда, откуда местные мгновение назад разбегались
кто куда со всех ног. Он попытался тут же встать и побежать к
стене. Раздался ещё хлопок, затем ещё и еще, целой чередой. Снаряды
попадали по Мороху, сжигая ревущим огнём, не давая ему
восстановиться, после минуты такого обстрела от твари ничего не
осталось, кроме тлеющих углей в небольшой воронке из оплавленной до
состояния стекла земли.
Но прибежавшему святому
отцу этого показалось мало, но отбросил дубину и кадило, которое до
этого не выпускал из рук, сложил руки, что-то пробормотал, и вокруг
останков образовался светящийся круг. Ещё несколько мгновений отец
Аббакум что-то бормотал, потом поцеловал какой-то артефакт, висящий
у него на шее вместе с крестом и другими вещицами, и круг запылал
столбом белого сияющего пламени.