— Гениально. Блин, я бы не додумалась. Если у тебя это семейное,
то ты должен быть предком целой оравы гениев. — Хизер занималась
другой частью документов. Радунхагейду внезапно отвлекся и долго
испытывающе смотрел на девушку. — Что? — отчего-то покраснела
она.
— Нет, ничего, — и ассасин вновь ушел в работу.
Задумавшись над реакцией напарника, Хизер покраснела еще
сильнее. Ведь Коннор приходился ей очень далеким предком. Такого
уже и родственником-то не назвать, настолько были разбавлены гены с
каждым последующим поколением.
А авантюризм остался.
Устало нависнув над первой расшифровкой, Коннор хмуро потирал
лоб. Вот оно, начало, которое скоро приведет их к артефакту. А
дальше что?
Появилось глупое желание все сжечь к чертовой матери.
Взглянув в окно, ассасин улыбнулся, увидев, как Хизер что-то
втирает строителям, жестикулируя весьма выразительно и, судя по
всему, матерно. Но улыбка быстро сползла с лица: скоро девушка
исчезнет из его жизни. Слишком скоро.
С хрустом сжались кулаки. Осознание пришло неожиданно, словно
гром среди ясного неба: если раньше хотелось прикопать эту девицу и
забыть, как страшный сон, то теперь возникло совершенно иное
желание.
А если подумать, то на кой он ей сдался? Что он может
предложить, кроме постоянной опасности и неудобств? И с каких пор
его волнуют подобные вопросы?
Тяжело сев верхом на стул, Коннор уткнулся лбом в спинку.
Только что девушка была при смерти и вот теперь готова уйти.
Вроде бы еще вчера она в нем нуждалась, а ныне сама кого хочешь
закопает или доведет до самоубийства лучше любого ассасина. Да,
многого не умеет, но зачем ей это ТАМ?
— Если ты что-то хотел бы мне сказать, старик, то самое время, —
сообщил индеец пустоте.
— Коннор! — вихрем влетела в комнату девица, распугав тишину.
Встрепенувшись, Радунхагейду поднял голову. — Эти придур... что
случилось? — Хизер каким-то непонятным образом уловила настроение
наставника.
— Все в норме. Устал, — ассасин кисло улыбнулся.
— А, ну это поправимо, — девушка ухмыльнулась так, что стало не
по себе — так «улыбаются» акулы перед броском. — Они достроили.
Надо опробовать!
— Что-то мне не хочется, — осторожно возразил Коннор.
— А я тебя что, спрашиваю? Баня — лекарство от всех болезней и
от хандры — тоже! А ну, пошел! — Хизер за руку сдернула со стула
Радунхагейду и принялась толкать его к выходу, упираясь руками в
спину. — Летим, птичка, я знаю, где много вкусного!