- Молодой человек, что мы там не видели по-вашему? Смелее давайте,
у нас ещё три пациента сегодня кроме вас, - отрезвляющий голос
вернул меня из этих мимолётных грёз, хотя на самом деле прошла
всего пара мгновений.
Один момент и я уже на разборочном столе, совершенно без одежды,
покрытый только гусиной кожей от нарастающего волнения и
неловкости. Персонал профессионально и спокойно берётся за дело: в
первую очередь фиксируются конечности и голова, затем в вену правой
руки вводится катетер и приматывается на предплечье, кто-то
наконец-то догадывается и любезно прикрывает простынёй мою нижнюю
половину. На средний палец левой руки закрепляется датчик, после
чего я могу слышать своё участившееся сердцебиение не только в
голове, но и в ушах.
- Кто сегодня на смене?
- Иван Богданович.
- Всё будет хорошо. Сейчас общую анестезию введём, вы мягонько
уснёте, а очнётесь, когда всё уже закончится. Абсолютно ничего не
почувствуете, боли тоже совсем не будет.
Медсёстры общались между собой и иногда обращались ко мне, видимо,
по округлённым глазам читая, что это сейчас жизненно
необходимо.
- Так, кто у нас тут сегодня? - краем зрения вижу, что в помещение
входит врач, на ходу натягивая на руки новые хирургические
перчатки.
- Надрез на животе нужен. Два кубика этомидата ему уже ввели.
- Вводите три. Вы же видите, что его не берёт обычный объём, вес у
пациента довольно-таки большой.
Я пытаюсь что-то ответить или даже возразить, но в этот момент
понимаю, что уже не могу этого сделать. Мышцы челюсти и сам язык
совершенно не желают слушаться, только что бывшей чёткой картинка
перед глазами начинает расплываться. Последним движением перед
отключкой мне удаётся немного повернуть голову вправо, где
потухающим взглядом замечаю присоединённую к катетеру
капельницу.
Первая волна абсолютной лёгкости и эйфории выносит моё сознание из
тела. Странные картины из прошлой, возможной и будущей жизни
проносятся перед глазами, лихорадочно перекрывая друг друга.
Реальные события и воспоминания из детства перемешиваются с яркими
фантазиями из той же части жизни. Ощущение тотальной безмятежности
сменяется чувством полной прострации, снова и снова чередуясь между
собой.
Детская комната… Мост над рекой… Самодельная гитара… Длинный шприц…
Бассейн с голубой водой… Красивая девушка со светлыми
волосами…