Секунд тридцать спустя мой
импровизированный снаряд прилетел обратно, задев при этом несколько
небольших веток чуть в стороне от моей позиции. Теперь неизвестный
знал о моем присутствии, и я мог рассчитывать, что в ближайшее
время он воздержится от всяческих глупостей и будет смирно лежать в
своем убежище, ожидая развития событий. Заставлять его ждать
слишком долго я не собирался, но на то, чтобы добраться до тайника
и вернутся обратно мне требовалось не меньше часа.
Когда я вернулся, ситуация в ельнике
не изменилась. Во всяком случае мертвых тел в поле зрения не
прибавилось, и это внушало надежду, что у застрявшего здесь
охотника хватило терпения меня дождаться. С собой из тайника я
захватил три предмета, которые, в отличие от безобидных камешков и
деревянных шариков, обязательно должны были вызвать у гаусс-мины
неподдельный интерес.
К ельнику я приближался с большой
осторожностью. Сейчас в моем рюкзаке лежали два амулета и фрагмент
непонятного конструкта, разрушенного близкими взрывами нескольких
снарядов небольшого калибра. Все эти предметы я нашел под слоем
грунта в лесном овраге вместе с плохо сохранившимися останками двух
тайкунов. Судя по всему, эта парочка была чем-то вроде расчета
некоего энергетического оружия, неудачно попавшего под очередь из
скорострельной автоматической пушки. Амулеты и обломок конструкта
хранили в себе остатки энергии, которую я каким-то образом
чувствовал.
Эта способность появилась у меня
через пару лет после того случая в Змеином лесу, когда я вернулся в
деревню в почти невменяемом состоянии. Тогда же проявили себя и ещё
два новых свойства моего организма. Я стал заранее чувствовать
опасность, исходящую от других людей и предметов, и иногда
спонтанно погружаться в состояние обостренного восприятия, в
котором очень ненадолго, иногда буквально на доли секунды, все мои
органы чувств скачком повышали чувствительность в десятки раз. Увы,
сам вызывать это состояние я не умел, как не умею и сейчас. Оно
приходит само по себе, причем иногда в самые неожиданные
моменты.
Амулеты и остатки конструкта тайкунов
я принес из тайника не просто так. Все устройства кибов очень
болезненно реагируют на хранящуюся в них энергию, природа которой
остается для меня совершеннейшей загадкой. Некоторые жители нашего
поселения не заморачиваются и называют тайкунов магами. Кто знает,
возможно, так оно и есть. Тайкуны владеют техниками управления
энергией, берущейся как бы из ничего. Что это, если не магия?
Кто-то считает, что они оперируют той самой темной энергией,
которую так и не научились регистрировать наши ученые, а кто-то
зовет её инфернальной, не пытаясь придавать своим словам
наукообразную форму. Возможно, у этой способности тайкунов есть и
нормальное научное объяснение, но нам оно неизвестно. Как бы то ни
было, некоторое время назад я научился эту энергию чувствовать, и
гаусс-мина, притаившаяся где-то в ельнике, тоже наверняка умела её
обнаруживать. По крайней мере, я на это рассчитывал, и, как
показала практика, вполне обоснованно.