Это стоило тщательно обдумать.
Странное дело: стоит тебе выйти из дома с топором, как соседи
так и выкатываются тебе под ноги. И у всех почему-то куча
вопросов.
Первым делом Тэсса повстречала Дебору Милн. Та неслась от
пансиона с видом человека, только совершившего страшное
злодеяние.
— Тэсса! — Дебора притормозила так резко, что едва не потеряла
равновесие. — Куда ты идешь с этой штукой?
— Просто иду, — ответила она с достоинством, — без всякой
определенной цели.
— Ага. Я так и подумала. Обычное дело. Кто в наше время выходит
из дома без топора.
— Ты случайно не видела Веронику? — перебила ее Тэсса, которой
вовсе не хотелось терять время на бестолковую болтовню.
Дебора ответила ей странным взглядом.
— Знаешь, — осторожно сказала она, — алкоголизм, конечно, не
самое приятное заболевание, но не слишком ли у тебя радикальный
способ борьбы с ним?
— Что? — изумилась Тэсса.
— Ничего, — открестилась Дебора, — в конце-то концов, эта
женщина мне никогда не нравилась.
Что за глупости у людей в головах!
Тэсса коротко попрощалась и поспешила дальше. На скамейке возле
кладбища притаился бездельник Эллиот, явно обрадовавшийся
возможности потрепаться.
— Господи, Тэсса, — протянул он лениво, — наверное, это ужасно
хлопотно — быть мэром нашей деревни. Вечно у нас случается то одно,
то другое. Не хотел бы я быть на твоем месте.
— Ну, тебе вроде как и не грозит, — она даже останавливаться не
стала.
К ее удивлению, Эллиот поднялся и увязался следом.
— Нет, я понимаю, — бубнил он, — в Нью-Ньюлине без топора
никуда, но он не слишком тяжелый?
— Что тебе нужно, Эллиот?
— Камила, — ответил он сразу. — Она меня бросила, и теперь мне
скучно. Ты не могла бы заставить ее передумать?
— Как? — озадачилась Тэсса.
— Кажется, у тебя в руках есть все соответствующие инструменты
убеждения.
Она хмыкнула, представив себе, как потрясает топором перед носом
Камилы, расписывая ей достоинства Эллиота.
Холли оценил бы абсурд этой сцены, а Фрэнк бы явно не одобрил.
После всей агрессии, выпавшей на его долю, он ненавидел любые формы
принуждения.
Именно поэтому он никогда не оценивал поступки Тэссы, отдавая ей
самый бесценный с его точки зрения дар — абсолютную свободу
выбора.
— Эллиот, — сказала она, остановившись возле крайних могил, —
тебе не надо идти за мной дальше.
— Но мне все равно больше нечего делать.