Следующие
несколько дней прошли спокойно. Я активно обучалась сельскому хозяйству, читала
справочник местных растений, который нашла в книгохранилище, лихорадочно
размышляла, где взять деньги на все свои замыслы.
А между тем погода медленно, но
неуклонно портилась. По ночам уже бывали заморозки, температура падала, иногда
вместе с дождем срывался снег.
Я все чаще смотрела с тоской за окно. Будущее
не внушало мне оптимизма. Если б хоть деньги имелись, пусть и немного, можно
было бы попытаться выкупить у самых зажиточных крестьян часть продукции. А так…
Приходилось рассчитывать только на то, что успели собрать и законсервировать.
Присланные Алеком крестьяне принесли
грибов, пусть и не особо много. И слуги уже пустили их в дело – меньшую часть отложили
для супа и вторых блюд, остальное засушили, отправили в заморозку и
консервацию.
Затем появился и сам Алек, как обычно
сосредоточенный и деловитый.
- Аргашу, дортис и гарку мы высадили,
ваша светлость, - доложил он, когда мы с ним разговаривали в гостиной. – Под
снегом перезимуют, холода переждут. В конце зимы – начале весны, как морозы
сильные спадут, можно будет и урожай собирать. Как раз хватит, чтобы до зелени
дожить.
Я кивнула. Хоть какая-то хорошая
новость.
- Что с племянниками герцога? –
спросила я.
- Обживаются потихоньку. Наняли двух
баб побойчей. Те им за пару медяков и стирают, и готовят. Герцог запасы похуже
отдал крестьянам, а получше взяли себе его племянники. Вот из этих продуктов им
и готовят. Раз в день приходят к ним мужики, из тех, что совсем голь
перекатная, за медяки дрова поколоть и в печку их сложить, чтобы было, чем
греться.
- Куда ж они те медяки зимой потратят? –
недоуменно спросила я.
- Так, ваша светлость, они ж с первым
снегом к родне подадутся, из тех, кто побогаче, в другой деревне живет. Те их всю
зиму кормят, они медяками расплачиваются. Ну или работу какую по хозяйству
делают. Да хоть снег расчистят перед домом. В нашей глуши обычно так и
выживают.