- Как вам будет угодно, - не стала спорить я. И отвернулась.
Хлопнувшая дверь известила, что Агор, наконец-то, покинул пою
келью.
Негодяй! Выдохнула я, сжимая кулаки. А я дура! Как я, вообще,
могла повестись на сказки Венима?! И что мне теперь делать? Я
заперта в этой проклятой стране, окруженной высокими непроходимыми
стенами. И самое обидное, что я сама, как глупая мышь, залезла в
мышеловку...
Надо попробовать найти другой выход. Может быть мне удастся
попросить помощи у кого-нибудь еще. Например, у Олиры. Или просто
сбежать... Покинуть эту обитель и найти того, кто тоже захочет
выбраться из этой ужасной страны. Там, за пределами Епархии, я могу
сполна вознаградить своего спасителя.
Шатаясь, я поднялась и подошла к окну, из которого лился яркий
свет, освещавший всю келью. И только коснувшись сверкающего стекла,
поняла, это совсем не окно... Это просто иллюзия. А на самом деле
за магическим светом длинный гладкий камень, врезанный в стену.
В сердцах выругалась и изо всех сил ударила по скрытой в
холодном белом пламени поверхности. Свет мигнул и погас, оставляя
меня в кромешной тьме. Никакого выхода, кроме двери, из этой кельи
не было... разозлившись ткнула кулаком в магический камень еще раз,
и яркий свет снова вспыхнул, освещая пространство, как днем.
Я решила проверить дверь. Если она заперта, то я тут скорее
пленник, чем гостья. Гостей не запирают.
Дверь, сколько я не толкала ее, так и не открылась... Захотелось
выплеснуть свой гнев и хорошенько постучать по двери, требуя
немедленно выпустить меня на свободу. Но я сдержала дурацкий порыв
и сжав кулаки, чтобы не сорваться, отступила назад. Мерзкий тип!
Проклятый маг! Как я могла поверить ему?!
Разочарование в Агоре ударило по мне неожиданно сильно. Я
ощутила себя раздавленной обстоятельствами и опустошенной.
Захотелось плюхнуться на кровать, зарыться в подушки и выплакаться.
Но я только прикусила губу и выше задрала подбородок. Если Агор
надеется, что я приму все его условия, то он очень сильно
ошибается. Я заставлю его пожалеть об обмане.
На следующий день я снова проснулась на рассвете. В коридорах
обители опять шаркали ногами, сонные монахи, направляясь на крышу
для утренней молитвы. Мне до безумия хотелось нарушить «просьбу»
Агора и отправиться наверх, чтобы еще раз подорвать в монахах «веру
в могущество инквизиторов». Злость на «старого чудака»,
оказавшегося совсем не старым и к тому же чудаком на букву М, была
настолько сильной, что я не спала половину ночи, ворочаясь на
матрасе, твердом, словно набитым камушками, и думала как заставить
Агора пожалеть о сказанном и сделанном. Вся симпатия, которую я
испытывала к нему исчезла. А пламя в сердце, которое я приняла за
любовь, оказалось ненавистью.