— Да, конечно. Я вас провожу, — лебезит Матвей.
Ощущается явное превосходство одним мужчиной над вторым. И мой муж тут вчистую проигрывает.
— Не нужно! Оставайся с супругой, — в приказном порядке. Жестко. Затем Дамир переводит многозначительный взгляд на меня, отчего тело покрывается крупной дрожью. — А вам, Катерина, я желаю скорейшего выздоровления. Поправляйтесь. Надеюсь, еще увидимся.
— Ага, с-спасибо, — киваю.
Как только Дамир уезжает, мне приходится не только разыгрывать драму, но и тщательно подбирать слова, а также мысленно делать заметки. Во избежание дальнейших оплошностей.
Просто мне никогда еще не доводилось столько врать. А я все-таки приняла решение врать... Играть. Для эффекта разорвавшейся бомбы.
— Объясни, где ты была все это время? Я звонил Карине, но тебя у нее было. Я же чуть с ума не сошел за эти два дня, — вместо вымаливания прощения Матвей принимается вести допрос, меряя гостиную размашистыми шагами и мельтеша у меня перед глазами.
Не с того мы начали...
Очевидно, он забыл, что изменил мне и предлагал всякие гнусности.
— Ну не могла я приехать раньше. Я же очнулась в больнице! — отвечаю слезно, сидя на диване. — Как только все произошло, прохожие вызвали "скорую". Я была без сознания.
Демонстративно дотрагиваюсь до своей головы и корчусь от наигранного приступа острой боли.
— Черт! Не нужно было тебя никуда отпускать! — гаркает Матвей и шарахает кулаком в свою же ладонь.
Но по голосу слышно, как он корит себя.
Кто знает, может, он тоже отыгрывает свою роль? Роль любящего мужа.
Надо бы проверить.
— А что... что позавчера произошло? Почему я была одна у отеля? — спрашиваю на удивление ровным и спокойным голосом.
Муж резко тормозит напротив меня и в изумлении вытягивает физиономию.
— В смысле? Ты не помнишь, что ли?
— Вообще ничего. Черная дыра в голове, — отвечаю весьма убедительно.
А для пущей убедительности я вынимаю из сумочки справки, разворачиваю и передаю Матвею.
— Вот посмотри. Тут все подробно расписано о моем диагнозе.
Муж опускается на диван рядом со мной и внимательно вчитывается в документы. Между бровями залегает глубокая складка. Он то поднимает на меня ничего не понимающие глаза, то вновь опускает. Похмыкивает, досконально изучая справки с анализами. А затем сворачивает бумажки и заторможенно кладет на журнальный столик.