— Дело есть. Срочное. – Брат уставился на меня, готовый внимать.
– Нужно перерисовать лицо, но прическу сделать, как у нее сейчас.
Сможешь?
Борис почесал карандашом за ухом.
— Смогу.
— Нужно как можно больше таких листовок.
— Будешь расклеивать? – спросил он.
— Раздам.
— Я прислоню к стеклу и перерисую, — поделился планами брат. —
Когда нужны?
— Завтра в девять, чем больше, тем лучше.
Он кивнул.
— Постараюсь.
Услышав мой голос, из ванной высунулась Наташка с зубной щеткой
во рту.
— Натка, как твой бизнес? Сколько заработала?
Сестра достала зубную щетку и ответила:
— На тридцатку, прикинь! Теперь мне хватит на крутые сапоги и
еще что-нибудь! Спасибо!
— Где загоняла?
— Обе — в одном продмаге. Быстро! Повезло.
Наташка снова спряталась. Вскоре она освободила ванную и
заперлась в спальне. Борис включил настольную лампу, я принял душ,
погасил свет, вырубился…
И оказался внутри уже знакомого белого куба, подошел к черной
«плазме», потянулся к клавиатуре, но аппаратура будто почуяла меня,
включился экран и одновременно – таймер на нижней панели: 15. 08.
2025.
На экране был уже знакомый прифронтовой город, детская площадка,
инверсионный след…
Как и в прошлый раз, время на таймере замирает, цифры бешено
крутятся вперед, «плазма» гаснет, а когда включается, вспыхивают
другие цифры: 02. 09. 2025, начинается отсчет секунд.
На экране — тот же город, то же место, что и в прошлый раз,
только люди сменились и был вечер. Три девочки-подростка
расположились на карусели детской площадки и громко смеялись,
смотря ролики в смартфоне. На них косилась бабушка, выгуливающая
трехлетнего внука.
Я знал, что сейчас будет, подвигал мышку, потыкал в кнопки
клавиатуры, бормоча:
— Валите по домам! Ну? Обстрел!
Но люди меня не слышали. Именно – люди, не изображения на
экране. Через двадцать секунд они перестанут существовать! Хотелось
схватить бесполезную клавиатуру и разбить экран.
10
9
8
Но не сделаю ли я хуже? Не потеряю ли возможность влиять на
реальность? От бессилия сжались кулаки, сердце сорвалось в галоп.
Будто издеваясь, на весь экран показали смеющегося малыша.
3
2
1
Небо расчертил инверсионный след, и экран погас.
Проснулся я посреди ночи, перенеся в реальность бессилие и
злость. Сел в кровати, отдышался, скосил глаза на сопящего Бориса.
И лишь когда волнение улеглось, пришла мысль, что раз я очутился в
той комнате, значит, вчера или позавчера совершил поступок,
сдвинувший час икс.